Царь отвернулся.
— Я не знаю, — прошептал Релиус, — был ли я когда-нибудь храбрым. Но если бы я знал, что вы вернетесь, я убил бы вас.
— Если бы ты знал, что я в конце концов окажусь здесь, а ты там? Это кажется тебе странным после стольких лет службы царице?
— Я не удивляюсь, что нахожусь здесь. Только тому, что вы отсюда выбрались. Думаете я не знал с самого начала, чем это может закончиться?
— Ты бы продолжал служить ей, если бы мог? — спросил царь.
— С радостью, — прорычал Секретарь и задохнулся от боли, пронзившей его тело.
Царь наклонился вперед, и Релиус вскрикнул, но царь просто просунул руку ему под голову и крюком подтащил плащ. Он опустил голову Релиуса на эту импровизированную подушку.
Филологос вернулся с небольшим бурдюком в руках. Сотис взял его и, выполняя указания царя, наклонился и просунул горлышко между губ Релиуса. Секретарь сделал глоток. Прежде чем, он успел сделать второй, царь уверенно сказал:
— Должно быть, ты сильно ненавидишь ее сейчас.
Глаза Релиуса налились кровью. Он посмотрел на царя и выплюнул драгоценную воду. Он изо всех сил пытался поднять голову, чтобы посмотреть в лицо своему врагу.
— Даже если бы я гнил здесь пятьдесят лет, — прохрипел он, задыхаясь, — а потом вышел на волю, я бы пополз к ней на брюхе и у ее ног умолял бы позволить служить ей.
Царь покачал головой, насмешливо и недоверчиво.
— Неужели? После всего того, что она с тобой сделала?
— Я сам научил ее этому.
— Значит, ты все еще желаешь служить ей.
— Да.
Все с той же недоверчивой улыбкой царь наклонился ближе.
— Как и я сам.
Он говорил так тихо, что Костису пришлось напрячься, чтобы услышать эти слова. Но Релиус был не готов к подобным откровениям. Он только молча смотрел.
— Чего вы хотите от меня? — прошептал он.
Слезы катились из уголков его глаз.
— Вы жаждете мести? Я не могу остановить вас. Так что приступайте. Вы можете делать, что хотите. Никто вас не остановит.
— Я хочу, чтобы вы поверили мне.
— Нет. — его дыхание прерывалось, он старался подавить рыдания, причиняя новую боль своему истерзанному телу.
Лицо Релиуса исказилось от боли. Царь передвинулся на край сидения и склонился к уху Секретаря. Костис не слышал, что сказал Евгенидис, но отлично расслышал, что кричал Релиус.
— Какая разница, поверю я или нет, если вы прикончите меня, как Телеуса?
Царь сел обратно, морщась от боли в боку.
— Оказывается, ты знаешь не все новости. Она помиловала Телеуса.
— Лжец, — воскликнул Релиус.
— Ну да, я такой, — согласился царь и повернул голову, прислушиваясь к звуку приближающихся шагов в коридоре. — Тем не менее, есть одна истина, которую я могу доказать прямо сейчас. Если не ошибаюсь, эти сердитые шаги принадлежат нашему капитану.