Ниже переправы в небо торчали колеса перевернутого грузовика. Весь этот ужас дополнялся громами и молниями. Наташа тихо ойкнула.
— Бояться нечего, — уверенно заявила Марина.
Она начинала действовать на нервы. Андрей обернулся.
— Нам очень нужно, очень, — умоляюще сказала Наташа.
И Андрей смирился с совершенно неоправданным риском. Он остановил машину, прошел вперед, насколько позволяла вода. Потыкал подвернувшейся хворостиной в поток на мосту и вернулся.
— Плавать умеете? — хмуро спросил он, глядя на Наташу.
— О да, экзамен сдавали. Андрей Васильевич, неужели придется плыть?
— Надеюсь, что нет. Но ремень отстегните.
— Зачем?
— На всякий случай.
— Отстегни, отстегни, — сказала Марина.
Бросив на нее насмешливый взгляд, Андрей медленно въехал на мост. Под днищем зашумела вода. Что-то гулко ударило в правый борт.
— Бутылка из-под шампанского, — сообщила Марина. — Плавание обещает быть успешным.
Бревна настила дергались и шевелились В конце моста заднее колесо провалилось в щель. Еще секунда, и оно бы там заклинилось. Но Андрей мгновенно вдавил педаль газа в пол. Мотор взревел во все лошадиные силы. Машина буквально выпрыгнула на берег.
— Ох, — сказала Наташа. — Можно опять пристегиваться?
— Не обязательно. Инспектору дорожного движения тут делать совершенно нечего.
От моста единственная улица Старопокровки поднималась к коренному берегу. В свете фар различались даже проплешины старого, выщербленного асфальта. Они проехали мимо Доски почета с чудом уцелевшими портретами передовиков советской эпохи. Казалось, что во всей деревне именно эти метеостойкие портреты меньше всего пострадали от судьбы.
— Неузнаваемо изменился наш край, — голосом телевизионного диктора сообщила Марина.
Андрей не выдержал.
— Послушайте, вы напоминаете…
— Кого?
— Переутомленного мессию.
— Почти так и есть, как ни забавно.
— О!
— Что «о»? — рассердилась девушка.
— Нет, нет, ничего.
— Ах как мы выдержанны, как мы тактичны, — язвительно заметила Марина.
Андрей с подчеркнутым спокойствием пожал плечами. Что есть, мол, то есть. В отличие от некоторых.
Видимо, этот жест усилил раздражение собеседницы.
— А позвольте вас спросить.
— А пожалуйста.
— Многое вы свершили за свои сорок шесть для пользы человечества?
— Не очень, ваша честь.
— А именно?
— Оставался порядочным.
— Это все?
— Не каждый находил нужным. По-моему, не так уж мало.
— Не так много, чтобы гордиться, — отрезала Марина.
— Зря ты так, — грустно сказала Наташа.
Андрей признался себе, что не понимает, зачем тратит время на этих красивых, но совершенно чужих ему девушек, а в качестве благодарности слушает нелепое брюзжание. Не из-за денег же.