— Больше всего меня в нем восхищает, — заметил Дух, — его застенчивость и скромность.
— Я продолжаю учиться, — сказал Оп, — не столько из стремления к знанию, сколько ради удовольствия наблюдать ошарашенное выражение на лицах педантов-преподавателей и дураков-студентов. Впрочем, — повернулся он к Максвеллу, — я отнюдь не утверждаю, что все преподаватели — обязательно педанты.
— Спасибо! — сказал Максвелл.
— Есть люди, — продолжал Оп, — которые, по-видимому, убеждены, что Homo sapiens neanderthalensis — глупая скотина, и ничего больше. Ведь что ни говори, а он вымер, он не смог выдержать борьбы за существование, в чем усматривается прямое доказательство его безнадежной второсортности. Боюсь, я и дальше буду посвящать мою жизнь опровержению…
Рядом с Опом возник официант.
— А, это опять вы! — сказал он. — Можно было сразу догадаться, как только вы принялись на меня орать. Вы невоспитанны, Оп.
— С нами тут сидит человек, — сообщил ему Оп, пропуская мимо ушей оскорбительное утверждение, — который вернулся из страны теней. По-моему, достойнее всего будет отпраздновать его воскресение вакханалией дружбы.
— Насколько я понял, вы хотели бы чего-нибудь выпить?
— Так почему же вы сразу не принесли бутылку хорошего пойла, ведерко льда и четыре… нет, три рюмки? — осведомился Оп. — Дух, знаете ли, не пьет.
— Я знаю, — сказал официант.
— То есть если мисс Хэмптон не предпочитает какую-нибудь модную болтушку, — уточнил Оп.
— Кто я такая, чтобы вставлять палки в колеса? — спросила Кэрол. — Что пьете вы?
— Кукурузное виски, — ответил Оп. — Наш с Питом вкус в этом отношении ниже всякой критики.
— Ну, так кукурузное виски, — решила Кэрол.
— Насколько я понял, — сказал официант, — когда я приволоку сюда бутылку, у вас будет чем за нее заплатить. Я помню, как однажды…
— Если я обману ваши ожидания, — объявил Оп, — мы обратимся к старине Питу.
— К Питу? — переспросил официант и, посмотрев на Максвелла, воскликнул: — Профессор! А я слышал, что вы…
— Я вам уже битый час об этом толкую, — перебил Оп. — Потому-то мы и празднуем. Он восстал из гроба.
— Но я не понимаю…
— И незачем, — сказал Оп. — Несите-ка выпивку, а больше от вас ничего не требуется.
Официант убежал.
— А теперь, — сказал Дух, обращаясь к Максвеллу, — пожалуйста, объясните нам, что вы такое. По-видимому, вы не дух, или же процесс их изготовления значительно улучшился с той поры, когда человек, которого представляю я, сбросил бренную оболочку.
— Насколько можно судить, — начал Максвелл, — перед вами результат раздвоения личности. Один из нас, насколько я понял, стал жертвой несчастного случая и умер.