Сначала Арлинг подумал, что Ларан направился к Фардосу, но нарзид не доехал до степей и резко свернул на юг, в холустайские пески. Ларан спешил. Его верблюд бежал так быстро, что оставлял за собой гигантские клубы пыли, значительно облегчая преследование. Когда сухая глина на земле сменилась наносами песка, а потом крутыми барханами, махари Арлинга перестал сопротивляться судьбе и больше не пытался сбросить наездника.
Регарди едва успел затормозить, когда понял, что знакомый топот верблюжьих лап впереди прекратился. В воздухе еще пахло поднятым вверх песком, но по ночному Холустаю внезапно разлилась тишина. Или нарзид заметил преследование, или прибыл туда, куда направлялся. В любом случае ехать дальше на верблюде было опасно.
С облегчением оставив строптивое животное в саксауловых зарослях, Арлинг тщательно обыскал его сумки и привязи. Он не успел сделать это раньше из-за спешки и сейчас искренне порадовался сумке с пятью ножами и небольшому топору, привязанному сзади к мешкам. Они стали хорошим дополнением к керхской сабле и джамбии, которые одолжил ему Аршак. Жаль, что нарзид, который владел этим верблюдом раньше, забрал с собой лук. Стрелы лишними бы не оказались.
Не зная, сможет ли вернуться, Регарди не стал крепко привязывать верблюда к кустам. Хоть тот и заслужил пожизненное заключение среди саксаула, шанс на свободу имели все.
Прикрепив топор к спинной перевязи с саблей и спрятав кинжалы в голенище сапога, Арлинг опустился в песок и пополз туда, где последний раз слышал Ларана. Поймав себя на мысли, что волнуется, он заставил себя расслабиться. Подкрадываться к лагерю драганов было легче. Керхи преследовали наемников давно, выучив их голоса, поведение и повадки. Для Арлинга драганы казались большим многоголосым организмом с тысячей рук, ног и глаз, который при всей своей зоркости, не мог видеть то, что происходило у него под носом. Солдаты Карателя были стадом ахаров, а керхи – охотниками.
Сейчас все было по-другому. Если Ларан его заметил, то охотником был он. Арлингу же приходилось надеяться на темноту и ветер, которые должны были скрыть его движения и шорох песка.
Верблюд не захотел оставаться в одиночестве и стал реветь, едва Регарди скрылся за барханом. Когда Арлинг подумал, что его план окончательно испорчен, он внезапно услышал голоса, и один из них, несомненно, принадлежал Ларану. Люди говорили нервно и возбужденно, но слов было не различить. Их верблюды тоже ревели, и Регарди перевел дух. Возможно, керхская богиня Рарлапут действительно считала его своим сыном, помогая везением.