— Все теперь иначе, — продолжала мисс Минчин. — По-видимому, мисс Амелия объяснила…
— Да, — сказала Сара. — Папа умер. Он не оставил денег. У меня ничего нет.
— Ты нищая, — сказала мисс Минчин, снова вскипая. — Насколько мне известно, у тебя нет ни дома, ни родных. Ты никому не нужна.
Худенькое личико дернулось, но Сара ничего не сказала.
— Что ты так смотришь? — резко спросила мисс Минчин. — Неужели ты настолько глупа, что ничего не понимаешь? Сказано, ты на свете одна, и никто тебе не поможет, разве что мы, из милости.
— Я понимаю, — тихо ответила Сара и словно проглотила что-то. — Я понимаю.
— За эту куклу, — и мисс Минчин указала на главный подарок, — за эту идиотскую куклу и ее нелепые вещи заплатила я!
Сара посмотрела на кресло.
— Последняя Кукла, — сказала она странным голосом. — Последняя Кукла.
— Вот именно, последняя! — сказала мисс Минчин. — И, заметь, моя. Теперь у тебя нет ничего.
— Возьмите ее, — сказала Сара. — Зачем она мне?
Кричи она, плачь, пугайся, мисс Минчин было бы легче. Она любила властвовать, ощущая свою силу, а тут, глядя на бледное личико и слыша гордый, тоненький голос, она, в сущности, чувствовала, что с ней не считаются.
— Не важничай, — сказала она. — Теперь это не годится. Ты уже не принцесса. Экипаж и пони я продам, горничную рассчитаю. Носить ты будешь самые старые и простые платья, другие — не про тебя. Как Бекки, ты должна зарабатывать себе на жизнь.
К ее удивлению, серьезное личико просветлело.
— Я могу работать? — спросила Сара. — Тогда все не так страшно. А что я буду делать?
— То, что прикажут, — отвечала начальница. — Ты неглупа, быстро все схватываешь. Будешь приносить пользу, оставлю тебя здесь. Ты хорошо говоришь по-французски, можешь заниматься с младшими.
— Правда? — воскликнула Сара. — О, пожалуйста! Я и правда могу. Я люблю их, и они меня любят.
— Не болтай глупостей, — сказала мисс Минчин. — Кто тебя любит? Ну, хорошо, а еще ты будешь делать покупки, помогать кухарке. Не угодишь мне — уйдешь. Запомни это! А теперь — иди.
Сара ушла не сразу — она постояла, посмотрела, думая о странных вещах. Потом повернулась к двери.
— Стой! — крикнула мисс Минчин. — Ты не собираешься поблагодарить?
Сара помолчала, и странные мысли снова явились к ней.
— За что? — спросила она.
— За мою доброту, — объяснила мисс Минчин. — За то, что у тебя есть дом.
Сара шагнула к ней, тяжело дыша, и сказала с недетской силой:
— Вы не добры, а это — не дом.
И выбежала из комнаты, прежде чем мисс Минчин успела ответить или сделать хоть что-нибудь, кроме того, чтобы окаменеть от гнева.