В каждом человеке живут все его возрасты. Сегодня мужчина старше, и я могу капризничать, надувая губки, сворачиваться калачиком, прятать голову у него на груди. Завтра старше я, а он — несмышленыш, опекаемый мудрой женщиной… Причем здесь разница лет?
Я беспомощна перед его опытом. Он беззащитен перед моей молодостью. Мы никогда не ударим друг друга, потому что наши болевые точки слишком очевидны. Нельзя бить того, кто тебе доверился. Это откосится и к нему, и ко мне в равной степени.
Я готова отдать ему полжизни — не задумываясь. Разделить по-братски: тебе половину и мне половину. Он считает, что у меня все впереди. А я хочу, чтобы впереди у меня был только он.
Иногда я действительно начинаю думать, что есть мужчины, которых сняли с производства. Потому что для современного мира этот «модельный ряд» чересчур роскошен. И все они, умеющие правильно смотреть на женщину и правильно с ней обходиться, год от года только возрастают в цене. Правда, зрелые мужчины не любят, чтобы их сравнивали с антиквариатом. Даже в шутку. По отношению к нам, Электрам, у них свои комплексы. Что делает их немножко несчастными, но зато совершенно неотразимыми в наших глазах…
_____
Пока женщина растет и взрослеет, представители сильного пола кажутся ей чуть ли не богами. Ну, как минимум полубогами. Или хотя бы героями.
Пока мы ничего не знаем о мужчинах, а также на протяжении того длительного времени, когда мы знаем о них очень мало, нам свойственно идеализировать, демонизировать, романтизировать, преувеличивать, приукрашивать и производить над возлюбленными разные прочие глагольные манипуляции. У наших ранних увлечений глаза, как блюдца, мы смотрим на мужской род сквозь мощную лупу, вследствие чего пустяковые дела оборачиваются свершениями, банальности — открытиями, а жидкий дискант звучит подобно трубному гласу. Наша вера фанатична, наше поклонение беспредельно, наша готовность к жертвам удовлетворила бы самого злобного африканского идола. Я называю это языческим периодом в жизни женщины.
Как маленькому мальчику чудится, что женщина — это только тело и вся она придумывалась и создавалась ради его личного удовольствия, так девочки по первости думают, будто мужчина состоит исключительно из подвигов и побед. Затем выясняется, что, в основном, из бед и сдвигов…
Наивность — второе счастье, и следовало бы с улыбкой вспоминать те благословенные времена, ту нежную зарю, когда я лелеяла общепринятые мифы о мужчинах и не подвергала проверке легенды, которыми первый герой морочил мое юное сердечко. Но сегодня, одиноко возвышаясь на руинах собственной античности, разглядывая опрокинутые постаменты и статуи с отбитыми носами (хорошо, если только носами), я горько думаю: о, боги!.. почему и вы, и герои столь недолговечны?!.