Глаза бесов в женских и мужских обличиях, облаченных в мантии судей, формы прокуроров, полицейских, пиджаки, сорочки, угрожающе пылали адским огнем. Они рыскали день и ночь и, обнаружив в ком-то хоть малейшее проявление воли, протеста, безжалостно поглощали его ненасытной пастью, пережевывая безупречно работающей системой пыточных лагерей и тюрем.
Перекусив в Абазе, мы пересекли Саяны, защищающие людей от заразы, живущей совсем рядом.
Город спал. Спала Оксана. Плавно разрывая холодный воздух, заполнивший улицы города, я думал о предстоящей встрече с отцом Оржака. Будто почуяв мою потребность в беседе с ним, он сам через Оржака пригласил меня к себе в Ак—Довурак, мысли о шамане напомнили мне о странном кусочке меха, обвязанного кожей, висящего на моей шее, но самое интересное заключалось в том, что аналогичный амулет он подарил Оксане, за месяц до нашего знакомства. Она не носила его не шее, считая его не эстетичным, но не отрицая его магической силы, всегда держала его при себе, в бумажнике.
Утром я сидел напротив Юры, любуясь его беззаботным лицом.
– Мистер «здоровье» увольняется? – улыбаясь, спрашивал он о Валере, находившимся в кабинете Оксаны.
– Или увольняет, – безразлично отвечал я.
– Ты ему все карты спутал, и слава Богу. Я и наверное многие, да Оржак? – громко спросил он, ища поддержки своим словам у проворно стучащего по «клаве» Оржака.
– Ты про что? – оторвался он от монитора.
– Про этого, – показывая пальцем на дверь кабинета Оксаны, ответил Юра.
– А…, – улыбнулся он, – вы о писающем сидя мужчине, нормальный ход, заебал он и одного Малахова нашей стране более чем достаточно.
Отварилась дверь, увлекая наше внимание, с торжественным выражением лица и злым взглядом, он мельком рыкнул на каждого из нас глазами, покинув офис.
Вышла Оксана, мило улыбаясь.
– Валера у нас больше не работает, сообщила она, стоя в дверях.
Юра захлопал в ладоши, Оржак поддержал его.
– Хватит издеваться, – все так же улыбаясь, говорила она. – Он чувствует себя чужим и бесполезным в нашем маленьком коллективе.
– Как же долго он шел к понимаю этого факта. Тугой тип! – смеялся Юра.
– Юра! – пытаясь выглядеть строго, воскликнула она. – Не будем обсуждать бывшего сотрудника в таком свете, в его отсутствие.
– Все молчу! – шутя сказал Юра.
– Коля, зайди, – обратилась она ко мне, лаская взглядом.
Я закрыл за собой дверь, она повисла на мне, обвив шею руками.
– Коленька, котик мой.
– Что ты, кошечка?
– Я люблю тебя!
– Я тебя тоже, жизнь моя! – говорил я, утопая в ее счастливом лице.
– Целый день тебя не увижу, – смешно изображая недовольствие, сказала она.