Но как бы там ни было, вернуться к вопросу защиты она решила уже завтра. А сейчас, раз уж спать ей все равно не суждено идти рано, решила почистить брата от чужого вмешательства.
Еще через час она уже стояла под душем – уставшая, но довольная выполненной работой. Горячие струи массировали плечи, и Инге подумалось, что она бы так и стояла под этим горячим водопадом долго-долго. И все же интересно, кто попытался Вадьку таким грубым способом сбить «с пути истинного»? Грубая работа, очень грубая. Инге почему-то вспомнилась недавняя клиентка Карина, которая просила приворожить любимого человека. Вот какая-нибудь такая Карина, не отягощенная муками совести, купила у метро «самоучитель по колдовству», прочитала за три дня первые тридцать страниц, возомнила себе, что уже все может, и попробовала свои силы на Вадиме. Ну что ж, все, что ей удалось, – это внести маленький раздор в семью. Больше у той дамочки ничего не получится. Инга удовлетворенно улыбнулась, потянулась за флаконом с шампунем и налила из него на ладонь немного ароматной жидкости.
После душа она пошла не в спальню, а на кухню, так как сон пропал и, наоборот, захотелось чаю. А на кухне к желанию чая добавилось и желание поесть. Поэтому Инга приготовила салат, нарезала ветчины, сделала яичницу и поужинала. А потом уже заварила и чай и выпила его неторопливо, с наслаждением.
Она легла в кровать и уснула так быстро, что даже не успела угнездиться поудобней.
Ей снилось, что она идет по гладкой, обточенной морской водой круглобокой гальке вдоль кромки прибоя. Волны ласково и робко касаются ее стоп и тут же отбегают, будто застеснявшись. Инге в этом сне было двадцать четыре года, она еще, как и в жизни в том возрасте, не перекрасила свои натурально-светлые волосы в черный цвет, была беспечна и счастлива, без вечно свежего клейма-воспоминания на душе, от которого хотелось избавиться. Ее жизнь еще не переломлена о колено предательством близкого человека, Инга радостна, счастлива, влюблена, открыта надеждам и ожиданиям.
Она шла по кромке воды, и влажная от морских брызг юбка летнего платья липла к ногам, а новые босоножки Инга несла в руках и размахивала ими, как девочка. Брела она не бесцельно, а шла к бабушке, которая уже поджидала ее под небесно-голубым куполом зонта от солнца.
Все было как наяву, даже запахи – моря, шашлыков, тонких духов, которыми она пользовалась в тот период своей жизни, – осязались. И прикосновения к босым ступням прохладных волн тоже чувствовались по-настоящему. И солнце палило шею и оголенные плечи. И полуденный воздух казался влажным и жарким, как в сауне, вдыхался тяжело. Все было как наяву, за исключением одной детали: пляж оставался пустынен, и только один-единственный голубой зонт портил сплошное полотно золотого песка.