Страх и любовь. Страх развивал ум людей больше, чем любовь, потому что страх хочет разгадать, что представляет из себя такой-то человек, что он может, чего он хочет: обмануться в этом было бы опасно и вредно! Наоборот, любовь имеет тайное побуждение видеть в другом столько хорошего, сколько возможно, или ставить его так высоко, как возможно; обмануться в этом было бы приятно и выгодно – любовь так и делает.
Добродушные. Добродушные получили такой свой характер от постоянного страха, который имели их предки перед иноземным нападением: они сдерживали себя, унижались, просили прощения, преклонялись, льстили, смирялись, гнулись перед сильным, скрывая свое неудовольствие и досаду на него и стараясь быть веселыми и спокойными. И весь этот слабый и наигранный механизм они передали по наследству детям и внукам. Эти последние хотя и освободились от постоянного страха, но тем не менее постоянно играют на своем инструменте.
Так называемая душа. Сумма внутренних движений, которым легко и с удовольствием подчиняется человек, называется душой; человек считается бездушным, если при этих внутренних движениях в нем замечается равнодушие и жесткость.
Забывчивые. Во вспышках страсти и в грезах сна и помешательства человек представляет доисторическую эпоху свою и человечества – животное состояние с его дикими гримасами; его воспоминание переносится далеко назад, между тем как его цивилизованное состояние развивается из забвения этих первобытных состояний, следовательно, из ослабления этого воспоминания.
Кто забывчив и всегда далек от этих состояний, тот не знает людей, но выгодно для всех, чтобы и здесь и там встречались такие индивидуумы, которые произошли из божественного семени и рождены разумом.
Нежелательный друг. Человека, надежд которого нельзя удовлетворить, лучше иметь врагом, чем другом.
Из общества мыслителей. Среди океана становления (Werdens) просыпаемся мы на маленьком островке, который не больше лодки, мы, искатели приключений, перелетные птицы, и озираемся кругом так поспешно и так жадно, как только можно, потому что может налететь ветер или набежать волна на этот островок, и от нас не останется ничего! Но здесь, на этом маленьком пространстве, мы встречаемся с другими перелетными птицами, слышим о птицах, бывших нашими предшественниками, – и так живем мы одну драгоценную минуту познания, среди веселого хлопанья крыльями и чириканья друг с другом – и снова летим на океан искать приключений, в душе не менее гордые, чем он сам.
Отрекаться. Отдать что-нибудь из своей собственности, потерять свое право приятно, так как это указывает на большое богатство. Таково великодушие!