— Точно — дым, костер! — горячился Кулаев.
— Второй раз нам ошибиться нельзя, — не сдавался Кузовлев. Он хорошо помнил, к чему привела их первая ошибка с лодкой и ракетой.
Вертолет завис над самым маяком. Теперь сомнений не было — на острове горел костер, а рядом с ним темнело неподвижное, запорошенное снегом тело…
— Сообщи подполковнику. Нужен врач. Будем садиться
… И снова тот же сон. Его самолет на максимальном режиме идет на перехват чужака. Крутой вираж. Все сминающее давление от страшной перегрузки. И самолет, словно бабочка с поврежденными крыльями, уже не парит, а беспомощно кувыркается в небе. Из гордого властелина воздуха он превращается в послушную игрушку стихии…
… Бабочка с обломанными краями крыльев в потоке встречного воздуха…
Иван просыпается от внезапной догадки. Недаром он все время думал о причине аварии самолета. Думал, когда плыл в ночи, думал, умирая на холодном острове у слепого маяка, думал наяву и во сне. И вот сейчас он поймал, добрался до сердцевины тайны. На аэродроме проверят его догадку, проверят и подтвердят. Летчик чувствовал — он на верном пути. И он еще полетает на этой машине, могучей, послушной и надежной!
… Из черной тучи, нависшей над островом, вместе со снегом вдруг вырвался треск мотора. Иван поднял голову — вертолет разворачивался, уходил прочь от острова.
Все-таки он заснул, заснул и забыл про костер, угли чуть тлеют. Неужели они его не заметили? Нужно побольше дыма. Он разом бросил в костер все свои запасы топлива. Пока сырые ветки разгорятся, вертолет уйдет далеко.
Соболев поднимается, срывает с головы шлем и, размахивая им, кричит, кричит что есть мочи.
Вертолет опускается. Его заметили. Видать, летчики просто выискивают подходящую для посадки площадку. Иван без сил садится на сырую от талого снега землю.
«Шексна» и «Онега» почти одновременно подошли к острову.
На берег с борта не высадишься — отлив обнажил прибрежные камни. Пришлось спускать шлюпки.
Доктор Левенчук торопился, теперь настала его очередь действовать. Он первым спрыгнул с носа шлюпки, но не удержался на скользком камне, отчаянно взмахнул чемоданчиком с медикаментами и уронил его в глубокий бочаг.
Он растерянно шагнул было в воду, потом остановился в нерешительности, оглядываясь по сторонам. Но его спутники уже покинули шлюпку, побежали вверх к маяку. Левенчук потоптался у бочага и тоже, как был, без чемоданчика, в мокрых, полных воды ботинках, заковылял за ними.
На полдороге его догнал Рудольф Ките. В волосах его запуталась ниточка водорослей. Он сунул ошеломленному доктору в руки чемоданчик и прошептал холодеющими губами: