— Понимаю, товарищ командующий.
— Вы сидите, сидите, — он не дал мне встать и продолжал — Надо, значит, туда и обратно по земле. Мне рекомендовали вас как опытного разведчика, которому не впервой ходить по тылам противника.
— Я сделаю все, товарищ командующий, чтобы выполнить ваш приказ.
— Ну и добро. Выходите сегодня же, возвращайтесь как можно скорее. Вы, генерал, подготовили документы?
— Так точно, товарищ командующий. Осталось сфотографировать в немецкой форме, и удостоверение через час будет готово.
— Группой пробраться труднее, — пояснил Черняховский, — пойдете один, в их форме, но избегайте встреч. Как у вас с немецким языком?
— В объеме десятилетки и военного училища, товарищ командующий… И то на тройку, — признался я и с опаской подумал: «Не примет ли он это за попытку уклониться от задания?»
— Ну вот, тем более. Нельзя вступать ни в какие разговоры. У нас есть люди, свободно владеющие немецким, но это глубинные разведчики, они не умеют действовать в полевых условиях. А вы проберетесь: зона, насыщенная войсками, для вас родная стихия. Что ж, давай руку, разведчик, — перешел он на «ты». — Не легкое тебе предстоит дело, береги себя. Помни, кто ты, и обязательно перехитри фашистов.
Командующий посмотрел мне в глаза и как-то по-семейному добавил:
— Мне очень нужны эти схемы, разведчик.
Он пожал мне руку и разрешил идти.
Мы возвращались тем же оврагом. На душе было необыкновенно легко и просторно. Меня охватило стремление скорее выполнить то, о чем просил командующий. Да, не только приказывал, но и просил!
Я переоделся в форму немецкого ефрейтора, меня сфотографировали, и я стал изучать явку: место, адрес, пароль, отзыв. Затем взялся за план города. Прежде в Витебске я не бывал, нужно было заранее сориентироваться:! с какой стороны я выйду к городу и куда двинусь дальше, ни у кого не спрашивая дорогу. Я подсчитал: необходимо пересечь двенадцать-тринадцать улиц, идущих с севера на юг, и тогда я окажусь в районе нужной мне «штрассе». Странно! В нашем Витебске и вдруг — «штрассе»!
Потом я изучал карту местности. Синим карандашом на карту были нанесены объекты немцев, известные нашей разведке. Я прикидывал, где идти особенно осторожно, что и с какой стороны лучше обойти.
Минут через сорок принесли служебную книжку с моей фотографией. В книжке было сказано, что я, Пауль Шуттер, ефрейтор 186-го пехотного полка. Все это удостоверялось цветными печатями с орлами и свастикой. Книжка была настоящая, видимо, одного из пленных, в ней только удалили старую и написали новую фамилию и сменили фотографию.