.
Осмотр «храма» близ Великой пирамиды оставляет впечатление, что пол из чёрного базальта был обработан каким-то совершенным инструментом: пила резала базальт как масло или пластилин, а ведь, подобно граниту, это одна из самых твёрдых пород камня. При этом мастерам, похоже, не было дела до того, какую породу они обрабатывают: это не вызывало никаких затруднений. Медная пила при распиловке будет мяться и рваться как бумага, так что о медных инструментах речи быть не может. Хотя блоки пола «храма» разнообразны по габаритам и толщине, верхняя поверхность пола весьма ровная (укладка брусчатки на Красной площади произведена на порядки хуже); остаётся впечатление, что пол после укладки дополнительно выравнивали чем-то типа лазера или фрезы[147]. В пирамиде основателя VI династии фараона Тети (правил ок. 2347–2337 гг. до н. э.) в Саккаре имеется «саркофаг» из чёрного базальта со следами обработки машинным инструментом: такое впечатление, что резали не базальт, а обычное дерево.
В применении в древнем Египте механических инструментов в строительстве, а именно в высекании подземных туннелей в Саккаре, убеждён и упомянутый в главе I египтолог Стивен Мелер, писавший, что никакие медные резцы с этой задачей не справились бы[148].
В Асуане на самом юге Египта сохранились три древние и одна современная каменоломни. Даже в современной каменоломне в массовых масштабах не добывают такие крупные гранитные блоки, из каких сложены многие сооружения древнего Египта, а методы их добычи мало отличаются от примитивных. Наряду с каменоломнями сохранилась шахта с идеально гладкой поверхностью стены из серого гранита, выравнивать которую не было смысла. Эта выравненная форма была лишь побочным следствием какого-то инструмента, который выбирал здесь породу. В данном случае никто из участников экспедиции Склярова не смог придумать отдалённых аналогов такого инструмента: здесь мы явно имеем дело с технологиями, нам неизвестными[149].
Уровень высокоточной обработки камня поражает непредвзятых исследователей с техническим образованием и инженерным опытом не только в архитектуре, но и в других артефактах — «саркофагах» внутри пирамид, чашевидных изделиях и т. д. Ещё У. Петри в конце XIX в. пришёл к выводу, что «саркофаг» в Камере Царя Великой пирамиды мог быть изготовлен лишь при очень большой скорости распиловки, для которой требуются как минимум машинные технологии. Этот вывод оказался неудобным для египтологов, и они его похоронили. В наше время этот вывод подтвердил Данн. Ему вторит Скляров, упоминающий, что видел в Каирском музее гранитный саркофаг с двумя пропилами. Специалисту очевидно, что медь таких пропилов сделать не может: если учесть размеры саркофага, плоская пила должна иметь длину не меньше 2―3 м, быть большой толщины и иметь большую скорость распиловки. Очевидно, что пила проходила через гранит как сквозь: масло. Если даже принять тезис об использовании меди, придётся признать, что её добыча велась на том же уровне, что и добыча гранита, — по сути теми же темпами, что и крупное современное медеплавильное производство (на 1 объём вынутого из распила гранита приходится треть того же объёма сточенной меди). Получается, что на плато Гиза должно было быть израсходовано количество меди, сопоставимое с ежегодной мировой добычей в наше время. Кроме того, на плато не найдено медного порошка, который должен был бы остаться от распиловки