– Нам надо встретиться, – сказал он почти приказным тоном. – Продолжить. Завтра.
Ну уж нет, приятель.
– Я занята.
– Весь день?
Она кивнула. Да, именно так. Если он хочет ее, он может ее получить. Здесь и сейчас. А не когда соизволит позвать.
Райдер стиснул зубы и посмотрел на нее так, словно хотел то ли встряхнуть ее, то ли поцеловать, то ли перекинуть себе через плечо и отшлепать. В конце концов, так ничего и не сделав, он поднял глаза на свои любимые балки и ушел, бормоча под нос что-то по поводу женщин, которые доведут его до смерти.
– Да пошел ты! – выкрикнула Надя, когда он ушел. Она ходила по залу, размахивая руками, и пинала попавшиеся под руку вещи.
Если бы не поздний час, она позвонила бы своей начальнице и попросила подыскать кого-нибудь другого, чтобы он возился с этим Райдером, черт его дери, Фицджеральдом. Ничего, утром она обязательно это сделает. Первым делом. А пока…
А пока она подняла руки над головой и вытянулась с такой силой, что заболели ноги, и начала танцевать под звуки стучавшего в окна дождя. Танцевать, пока дыхание не сделалось прерывистым, сердце не начало стучать, а ноги отказывались ее держать.
Уставшая до изнеможения, Надя кое-как собрала вещи, обернула вокруг шеи летний шарф и пошла прочь.
* * *
Было уже ближе к рассвету, когда Райдер повернул на дорогу, ведущую к его дому на Брайтон-Бич, и обнаружил преграждавшую ему путь машину, голубоватые фары которой светили ему прямо в лицо.
Злой и недовольный, он остановил машину рядом с непрошеным гостем, сожалея, что был не в своем обычном деловом костюме, а в этой нелепой одежде, которую напялил, чтобы угодить Наде. Стекло перед этим олицетворением кризиса среднего возраста неторопливо опустилось.
– Что ты хочешь, Фиц?
Отец Райдера взглянул на его дом – роскошное трехэтажное здание, спроектированное самим Райдером в молодые годы. Стеклянная стена темных окон смотрела на залив Порт-Филлип, а белая штукатурка стен светилась даже в приглушенном облаками лунном свете.
– Не более того, что мне полагается, – наконец протянул Фиц.
Понимая, что, если уделить отцу внимание, на которое он претендовал, на это уйдет целая неделя, а также, учитывая поздний час, Райдер решил закончить разговор побыстрее.
– Я знаю, чего ты пытался добиться. Оставь ее в покое.
Отец засмеялся, прищурив свои светло-карие глаза, и издал низкий гудящий звук, от которого у Райдера заболели зубы.
– Не смеши меня, сын. Она моя дочь.
– Любой хороший отец уважал бы решение своей дочери.
– Уважал? Что за чушь! Мало того что она решила, что ты поведешь ее к алтарю вместо меня, она даже не пригласила меня на свою долбаную свадьбу. Это мне впору зудеть о недостатке уважения.