Однако она порывисто поднялась на ноги, и Годрик иронично улыбнулся, прежде чем неуклюже забраться в постель. Он сел, прислонившись спиной к высокому резному изголовью, и наблюдал за тем, как его жена освобождается от одежды. Дело продвигалось медленно, но оттого выглядело еще более чувственно. Первой полетела на пол прозрачная шаль, прикрывающая плечи. Затем Мэггс опустилась на стул, сняла туфельки и чулки. Да, Годрик уже видел ее полностью обнаженной, но при виде ее изящных молочно-белых лодыжек и холмиков грудей, выглядывающих из низкого декольте, у него перехватило дыхание.
Годрик коснулся возбужденной плоти рукой и наблюдал.
Мэггс встала и, не глядя на мужа, принялась расстегивать платье. Покрой был довольно простым, поэтому она смогла справиться без посторонней помощи. Только вот юбки запутались вокруг ног. Мэггс развязала тесемки и переступила через лежащее на полу облако ткани, оставшись лишь в корсете и нижней сорочке. Тонкая ткань просвечивала насквозь, и Годрик четко видел очертания ног, бедер и венчающего их темного треугольника.
Он еле слышно застонал, крепче сжал нетерпеливо подрагивающую плоть и провел рукой по всей ее длине.
Мэггс оглянулась и застыла на месте, зачарованно глядя на руку мужа.
Поймав на себе взгляд Годрика, она заморгала, смущенно опустила глаза и принялась расшнуровывать корсет. И все же Годрик время от времени ловил на себе ее любопытные взгляды.
Он развернулся так, чтобы Мэггс было лучше видно, и был вознагражден звуком ее прерывистого дыхания. Годрик наблюдал за тем, как Мэггс медленно развела в стороны корсет. Она вновь подняла глаза, а затем отбросила корсет в сторону. Теперь на ней оставалась лишь почти прозрачная сорочка, завязанная у горла простой лентой. Мэггс потянула за ее кончики, и Годрик облизнул губы. Жена дразнила его, стараясь действовать как можно медленнее.
Но потом она взялась за подол сорочки, стянула ее через голову и отбросила в сторону. Теперь Мэггс стояла перед Годриком точно нимфа, напуганная неожиданным появление охотника: полные высокие груда с темными сосками, плоский молочно-белый живот… Годрик изо всех сил старался запечатлеть в памяти эту восхитительную картину.
— Иди сюда! — хрипло прорычал он.
Мэггс двинулась вперед. На ее губах играла загадочная улыбка, а щеки окрасились нежным румянцем. Мэггс забралась на постель и уже хотела лечь рядом, когда Годрик кивком указал на свои колени.
— Сюда.
Мэггс помедлила в нерешительности, а потом оседлала бедра мужа. Только теперь Годрик убрал руку и коснулся щеки Мэггс. Ему стоило вытереть все еще влажные пальцы о простыню, но ему ужасно хотелось передать запах своего тела жене.