Он взял ее за шею, наклонил к себе и накрыл ее губы своими. И Мэггс раскрылась ему навстречу, впустив язык мужа в теплые глубины своего рта. Годрик чувствовал соблазнительные прикосновения ее тугих сосков к груди и теплого лона к бедрам. Он хотел уже поднять левую руку и прижать жену к себе, но потом вспомнил о собственной беспомощности, еле слышно выругался и прервал поцелуй.
— Опустись ниже.
Мэггс нерешительно посмотрела на Годрика, и тот вдруг понял, что, возможно, она не делала со своим возлюбленным ничего подобного. Ведь они встречались не так уж долго.
Он не должен был радоваться своему открытию, но все равно радовался.
Мэггс приподнялась на коленях, а потом начала медленно опускаться, принимая Годрика в себя. Мягкие розовые складки раскрылись подобно бутону, и Годрик едва сдержался, чтобы не приподнять бедра и не положить конец этой мучительной пытке.
Мэггс облизнула губы и вопросительно посмотрела на мужа.
В ответ на безмолвный вопрос Годрик опустил руку.
— Поступай как хочешь.
Мэггс задумчиво прищурилась, а потом осторожно приподнялась. Она двигалась так в течение нескольких мгновений, словно приноравливаясь к этому новому для себя чувственному единению и подвергая Годрика сладкой пытке.
Наконец он не выдержал и вцепился в простыню здоровой рукой. Мэггс двигалась не слишком быстро, не слишком сильно, и это дразнило его.
— Еще.
Мэггс посмотрела на мужа, и ее губы изогнулись в старой как мир лукавой улыбке. Она наклонилась вперед, упершись в плечи Годрика руками и намеренно коснувшись его груди сосками.
— Вот так?
И вот тогда чудесное действо развернулось в полную силу. Мэггс напоминала Годрику древнюю богиню охоты. Ее глаза сияли, а щеки пылали румянцем. Лицо мужчины исказила гримаса невыносимой и в то же время восхитительной муки.
Годрик поймал руку жены и поднес ее к месту единения их тел, когда она задрожала и сбилась с ритма.
— Дотронься до себя.
Но этим Годрик сделал лишь себе хуже. Он понял это в тот самый момент, когда изящные пальцы Мэггс коснулись его разгоряченной плоти. Она приоткрыла рот, запрокинула голову и принялась себя поглаживать. Годрику оставалось лишь, стиснув зубы, терпеть, чтобы все это не закончилось слишком быстро.
— Вот так, дорогая, — прошептал он, желая поскорее увидеть, как его жена вознесется на вершину блаженства. — Приятно, не правда ли? Трогать себя и позволять мне смотреть на это? Тебе нравится? Нравится устраивать для меня такие маленькие представления?
Слова Годрика словно подстегнули Мэггс. Она судорожно выгнулась, ее зрачки расширились, а лоно с силой сжало плоть мужа.