– Это слова, которые я хотел услышать, молодой человек, – спокойно сказал бен Хассан и достал из внутреннего кармана своего жакета записку:
– По этому адресу вы найдете дом, где сможете встретить того, кто знает путь к храму Сета. Если вы найдете с ним общий язык, то, возможно, он объяснит вам, где его найти.
Инспектор Келли смутился, но Эллисон тут же звонко рассмеялась.
– Это значит, что без меня ты не справишься! – воскликнула она. – Но я бы этого и так не допустила.
Девушка с благодарностью и уважением посмотрела на своего учителя:
– Профессор, я понимаю, в какое неудобное положение вы сами себя можете поставить перед некоторыми людьми. Но вы не представляете, насколько мы вам признательны за помощь.
– Ну, наверняка эти самые «некоторые люди» давно на меня косо смотрят. Так что с этим я уж как-нибудь проживу и дальше.
Седой мужчина чуть не прослезился, когда Эллисон поклонилась ему и поцеловала в щеку.
– Когда все закончится, я имею в виду, если все хорошо закончится, я обязательно навещу вас и вашу дорогую жену у вас дома.
Девушка уже давала это обещание и даже не сомневалась, что выполнит его.
– Это мое основное условие, дитя мое. И защитит вас Всевышний.
Он как-то неловко и быстро попрощался, но в дверях еще раз обернулся.
– Ритуалы во славу Сета регулярно проводятся в новолуние, – сказал он и закрыл за собой дверь.
Эллисон посмотрела в окно, затем покопалась в своей сумочке и достала оттуда календарь с указанными фазами луны.
– Завтра ночью как раз новолуние, – удовлетворенно отметила она.
* * *
Просившие милостыню дети смотрели на них широко раскрытыми от удивления глазами и протягивали свои худые ручки. Мимо изредка пробегали укутанные в чадру женщины, а уличные торговцы дергали их за рукава, предлагая, разумеется, самую выгодную в жизни сделку. На детей Эллисон реагировала смехом: она прекрасно знала, что они специально строили глазки многочисленным туристам, чтобы разжалобить их и выудить у них как можно больше денег. Тут и там встречались небольшие кафе, из которых соблазнительно пахло различными пряностями, сувенирные лавки с аляповатыми товарами и седые старики, которые спокойно сидели у стен домов, курили свои кальяны и вряд ли обращали внимание на уличную суету. Все это придавало уникальное очарование этому древнему городу.
Ощущение живой тысячелетней истории, к которой можно было буквально прикоснуться руками, потрясало Джона Келли, никогда ранее не интересовавшегося подобными вещами. Если бы причина визита сюда не была столь важной и серьезной, если бы Эллисон не в первый раз целиком и полностью проникалась атмосферой этого сказочного города – она довольно быстро говорила на родном для этих мест арабском языке, – то их бы забавляли все эти настырные торговцы. Они бы не отказывали себе сейчас в удовольствии побездельничать, попробовать все эти лакомства, по которым она скучала в Лондоне: финикам и инжиру, кебабам и хумусу и множеству других вещей.