Дверь в номер открылась. Ингер в этот момент погрузилась в ванну, ее голова исчезла, и вместо нее появилась нога, которую она густо намыливала пеной. Уайлд увидел, как в гостиную вошла горничная и поставила поднос на стол. Она была средних лет, полная, невысокого роста, с седеющими волосами и усталым выражением лица. Вид у нее был разумный. Она выпрямилась и посмотрела на дверь спальни. На ее лице появилась улыбка.
— Доброе утро, сэр, — сказала она по-английски. — Я поставила завтрак на стол, хорошо?
Уайлд вдохнул в легкие как можно больше воздуха и попытался шевельнуться. Потом он собрал в комок всю волю и перекатился на край кровати.
Горничная нахмурилась:
— Мистер Морган-Браун? С вами что-то не так?
— Помогите мне, — прошептал Уайлд.
Его слова прошелестели как вода, стекающая по водостоку. Он сделал еще одно мучительное усилие и рванулся вперед. Кровать куда-то исчезла, а пол начал подниматься ему навстречу, как кабинка лифта. Удар получился тяжелым. Горничная вскрикнула.
— Господи, он упал с кровати! — Ингер выбежала из ванной, волоча за собой длинный шлейф пенистой воды. — Помогите мне, что же вы стоите!
— Он пытался мне что-то сказать, — объяснила горничная. — Но я не поняла что.
— Просто у него очередной приступ. Идите сюда. — Ингер перевернула Уайлда на спину. — О мой милый, ты ушиб себе лицо. Тебе не следует так вертеться. Пожалуйста, возьмите его за ноги.
Она подхватила Уайлда под мышки. Вода капала ему на лицо. Обе женщины с трудом подняли его обратно на кровать.
— Положите его в середину, — сказала Ингер. — Так он не сможет скатиться. Он стал очень беспокойным. Всю прошлую ночь ему слышались какие-то голоса.
— Ну, нет, — сказала горничная. — Это невозможно. Вы одни на всем этаже.
Она засмеялась:
— Если не считать той пары, у которой медовый месяц. Но они не причиняют вам много беспокойства, верно?
Ингер принесла из ванной полотенце и обернула его вокруг талии.
— Ах, не напоминайте мне о моем собственном медовом месяце, — сказала она с горечью. — Тогда мой муж был еще нормальным человеком.
— Это ужасно, — сказала горничная. — Просто ужасно. У нас в гостинице все говорят — бедная миссис Морган-Браун, как ей, должно быть, трудно. И вас тоже все очень жалеют, сэр.
— Я совершенно счастлива, — мужественно ответила Ингер. — Я ухаживаю за своим бедным мужем, и больше мне ничего не нужно. Кофе не остыл?
— О нет, мадам. Настоящий кипяток.
— Спасибо.
Ингер проводила горничную в гостиную и закрыла за ней дверь. Она взяла со стола чашку и вернулась к кровати.
— Ты неисправим. — Она села рядом. — Выпей немного кофе.