– Сонечка, ну что ты говоришь! Какие перевороты? – встрял «палеоботаник». – Идем домой. Видишь, люди обгоревшие, их в скорые грузят. Скажите, а что произошло? Это не из-за того пожара, что по всем новостям?
– Из-за того, – вымученно кивнул Сомов. – Пожалуйста, проводите домой вашу супругу.
– Я не уйду, пока вы не уберетесь с моих маргариток! Иннокентий, принеси мне записную книжку. Я буду звонить мэру!
– Покиньте зону оцепления, – едва сдерживая раздражение, потребовал Сомов.
– Мой муж – депутат Государственной Думы. Вам ясно?! – с вызовом объявила дама. – Если сейчас же вы не уберетесь из-под наших окон, считайте, что вы – безработный!
– Гордеев! Лисицын! – крикнул Сомов спасателям, грузившим в автобус снаряжение. – Проводите гражданку за оцепление!
– Сонечка, пойдем… – робко предложил «палеоботаник».
Он робко, по-женски прижал руку к груди и тихим, извиняющимся голосом сказал:
– Извините нас, пожалуйста, господа…
Супруга отвесила ему звонкую пощечину.
– Назовите мне ваше звание и фамилию! – крикнула она Сомову и погрозила пальцем. – Я из вас недееспособного пенсионера сделаю!
Только что поднявшийся на поверхность Григорий Андреанов мгновенно все понял. Он поймал руку женщины, поцеловал и жестом остановил Гордеева и Лисицына.
– Доброе утро, прекрасная незнакомка! – поправляя за спиной автомат и сияя белозубой улыбкой, произнес он. – Извините, но это я во всем виноват. Сейчас я все исправлю, – он обернулся к бойцам. – Отряд, в автобус, рысью! На посадку пятнадцать секунд. Время пошло! Позвольте мне как-то загладить мою нерасторопность. Позвольте, я буду вашей охраной. Позвольте мне проводить вас. Вы совсем продрогли.
Не дав опомниться даме, с изумлением наблюдавшей «бегство» с места конфликта двух десятков вооруженных до зубов бойцов, он заставил ее взять себя под руку, развернул в сторону дома и, нашептывая комплименты, повел к подъезду.
Сомов облегченно вздохнул, вытащил из нагрудного кармана валидол, воровато оглянулся и сунул таблетку под язык.
Возвращался Андреанов довольный, словно только что ему дали внеочередной отпуск.
– Не умеешь ты, Андрей Сергеевич, с женским полом. Нежнее надо, мягче… Мы закончили здесь. Милиции на оцепление хватит. Твои ребята уже поднимаются. Бывай, спасатель! Удачи тебе!
– Спасибо! – сказал растроганно Сомов. – Честное слово!
Он поискал взглядом Тасманова. Ему хотелось, чтобы именно Тасманов лично осмотрел его ребят. Тасманову он доверял. Однако среди машин, снующих туда-сюда, людей Тасманова не было видно, и он стал вызывать Тасманова по рации.