– Вы помните? – повторила Алина.
– Меня воспитал Пьер. Он мой отец. А мой русский отец бросил меня! Он ни разу не приехал ко мне, даже не поинтересовался, жива ли я. Что ему нужно?! Денег на лечение? Я дам. Я работаю, у меня свой счет.
– Он ничего не просил. Он даже не знает, что я здесь.
– Тогда в чем проблема?
– Понимаете, мы с вами должны поддержать его. Если он почувствует, что он нужен, ему будет легче бороться с болезнью.
Аня встала, взяла сумку.
– Вы вешаете на меня чужие проблемы. Мило!
– Аня, вы уже взрослая, – Алина удержала ее за руку. – Обижаться проще. Любить сложнее. У вашей мамы и у вас была новая семья, новая жизнь. Ваша мама настояла, чтобы вы с отцом не встречались. Есть даже решение французского суда, запрещавшее вам с отцом видеться. Вы не знали об этом? – уточнила Алина, заметив, как от удивления расширились глаза девушки. – Он виноват только в том, что ваша мама променяла его на француза и не проявила достаточно мудрости в отношении его и вас. Он любил и любит вас! Я буду ждать вас в Москве. Вот адрес, телефон, – она сунула бумажку с адресом в руку Ане. – Приезжайте!
Аня вертела листок в руках.
– Чем он болен? – наконец спросила она.
– Онкология.
– Вы сказали, что вы его при-я-тель-ни-ца, – старательно, по слогам выговорила мадмуазель. – Как это? Я не переведу это слово. Мама давно не говорит со мной по-русски, а моя русская бабушка умерла два года назад. Я стала забывать язык.
– Друг.
– То есть он вам чужой?
– Он очень близкий мне человек.
– Не понимаю.
– Я люблю его.
Аня убрала листок с адресом в сумочку.
– Я подумаю над тем, что вы мне рассказали. Еще я должна расспросить мать. Я приму решение. Я сообщу вам.
Девушка вышла из кафе и по крутой винтовой лестнице бойко побежала вниз, в зал ожидания аэровокзала. Вдруг она остановилась, оглянулась в сторону наблюдавшей за нею Алины.
– У вас его фото с собой есть? – крикнула она.
Алина кивнула.
Девушка вернулась, протянула руку.
– Дайте! – требовательно скала она.
Алина протянула фотографию. Аня долго всматривалась в лицо на снимке.
– Это точно он? Я совсем не помню его.
Она достала мобильный телефон и сделала несколько снимков с фото. Потом она вернула фотографию Алине и, более ничего не говоря, направилась к выходу.
Алина осмотрелась, словно желая собрать с собою на память хоть какие-то впечатления. Вокруг были люди. Люди улыбались. Люди смеялись. Они были жизнерадостными, энергичными, живыми. Кто-то улыбнулся ей. Она сделала усилие, улыбнулась в ответ. Как же это трудно, неимоверно трудно просто улыбаться…
Часа в три пополудни Митрич засобирался.