В Ленинграде Лине больше всего запомнились именно такие неожиданные встречи. Приемы и обеды, устроенные пытавшимися угодить чиновниками от культуры, навевали лишь скуку.
Эта поездка стала для Лины и Сергея общим приключением. Радость Прокофьева от возвращения в родные места сблизила супругов. Кроме того, принимающая сторона позаботилась, чтобы у гостей сложилось самое лучшее впечатление о Советском Союзе. Лина смогла припомнить только один неприятный инцидент – в Ленинграде кучер не справился с лошадью и она понеслась по заснеженным улицам к Октябрьскому вокзалу[232]. Никто не пострадал.
Они знали, что находятся под наблюдением; их передвижения контролировались, а разговоры записывались. Но то же самое происходило в Париже, когда Сергей встречался с Болеславом Яворским в «Дю Геклене», ресторане рядом с их домом в 15-м округе. В России Сергея беспокоило только одно – судьба двоюродного брата Шурика, политического заключенного. Он просил Цуккера и других при случае походатайствовать о пересмотре дела его брата, но все либо отвечали, что этот вопрос не в их компетенции, либо объясняли, что ситуация сложная и ничего нельзя сделать. Красный Крест помог сократить срок, но этот вопрос продолжал находиться в ведении ОГПУ – Объединенного государственного политического управления, политической полиции Сталина. К концу пребывания Прокофьевых в Советском Союзе выдающийся театральный режиссер Всеволод Мейерхольд, давний поклонник Сергея, обещал помочь, подключив обширные связи. Но ничего не добился, и Шурик остался в тюрьме. Рассказывая о поездке, Лина мало говорила на эту тему, только заметила, что мужу все время приходилось следить за тем, чтобы говорить правильные вещи в нужное время, и учитывать предостережения и советы окружающих. По прошествии многих лет она решила разобраться в том, почему в 1927 году она не смогла понять реальное положение дел.
6 марта в одиннадцать вечера Прокофьевы выехали из Советской России в Советскую Украину. Они уезжали с Курского вокзала, рядом с которым находился их будущий дом, отведенный для проживания политических деятелей (членов Совета народных комиссаров) и деятелей искусства. Но в 1927 году это здание еще не было построено, и вокруг работали металлургические заводы и текстильные фабрики.
Сергей должен был дать по два концерта в трех самых крупных городах – Харькове, Киеве и Одессе. Кроме того, он надеялся получить гонорар в случае постановки на Украине оперы «Любовь к трем апельсинам». Когда поезд проехал мимо деревни, в которой прошло его золотое детство, он отметил это в дневнике, но не стал упоминать, что во время Гражданской войны танки стерли деревню с лица земли