Красин приехал не один. С ним был молодой, самоуверенный помощник, товарищ Тутельман, который показался Сергею настоящим коммунистом, «агентом Москвы»[189]. У Красина было дружелюбное, но измученное лицо, и он тупо повторял одно и то же, хотя и пытался придать своим словам убедительность, блеснув красноречием. Но усилия давались нелегко: от напряжения он морщил нос, словно попробовал что-то кислое. Красин был противником буржуазной музыки и представился настоящим борцом за музыку для народа – заявление, заинтриговавшее Сергея, хотя некоторые его произведения, такие как «Огненный ангел», не вписывались в эту категорию.
Прокофьеву и его очаровательной жене пора приехать в Москву, заявил Красин. Он вручил композитору подписанное и скрепленное печатью письмо ЦК ВКП(б). Красин показал Прокофьеву драгоценный документ лишь на долю секунды, потом поспешно сложил его. Для усиления эффекта Красин продекламировал письмо вслух. Приглашение поступило от юбилейной комиссии ЦК по празднованию двадцатилетия революции 1905 года, которая, как было известно Сергею, не была революцией и не ограничилась 1905 годом. Это была волна протестов, которая поднялась в декабре 1904 года в Санкт-Петербурге и прокатились по всей России, что в результате привело к дестабилизации царского правительства и ускорило принятие либеральных реформ. Советы считали это событие предвестником революции 1917 года, поэтому его юбилей заслуживал пышных торжеств.
От имени Центрального комитета Красин попросил Сергея сочинить музыку к кинофильму о событиях 1905 года. Он заверил композитора, что, если ему трудно сочинить музыку для всего фильма, будет вполне достаточно увертюры и одной-двух небольших пьес. Красин добавил, что на празднование юбилея, которое будет проходить в Москве в Большом театре, съедутся представители со всех концов Советского Союза.
Предложение было даже слишком заманчивым, но Сергей не мог его принять. «Согласие будет означать, что я поддерживаю большевизм, а значит, придется распрощаться с перспективами в буржуазных странах», – подумал он[190]. Однако предложение нужно было отклонить деликатно. Сначала Сергей попытался заставить Красина отказаться от этой идеи, дерзко заявив, что рассчитывает на «крупное вознаграждение», на что Красин ответил: «Конечно же мы заплатим». Тогда Сергей зашел с другой стороны. «В какой срок я должен завершить работу?» – спросил он. «К Новому году». – «О, тогда, боюсь, вы пришли слишком поздно. Видите ли, я только что согласился написать балет для Дягилева. Я не в состоянии одновременно заниматься и тем и другим, а отказывать Дягилеву нельзя»