На десять часов было назначено собрание следственной группы. Валландер оставил Хансона, которому, похоже, уже несколько полегчало, и отправился к себе. Он позвонил Форсфельту, но сразу его разыскать не смогли. Форсфельт перезвонил ему лишь через пятнадцать минут. Валландер спросил о паспорте Бьёрна Фредмана.
— Вообще-то паспорт должен храниться в квартире, — сказал Форсфельт. — Странно, что мы его не нашли.
— Не знаю, имеет ли это значение, — проговорил Валландер, — но я хочу поподробнее разузнать о поездках, про которые говорил Петер Йельм.
— В Европе теперь вряд ли делают какие-то пометки в паспорте, когда пересекаешь границу.
— Мне показалось, что Йельм имел в виду более дальние вояжи. Впрочем, я могу ошибаться.
Форсфельт обещал начать поиски паспорта немедленно.
— Я вчера вечером разговаривал с Марианной Эриксон, — сказал он. — Думал тебе позвонить. Но было уже поздно.
— Где ты ее нашел?
— В Малаге. Она даже не знала, что Фредман убит.
— Она смогла что-нибудь рассказать?
— Вообще-то, не многое. Она, конечно, разволновалась. К сожалению, я не мог избавить ее от подробностей. Они с Фредманом встречались на протяжении последних шести месяцев. У меня такое чувство, что она действительно его любила.
— Что ж, тогда она первая. Если не считать Петера Йельма.
— Она думала, что Фредман — предприниматель, и понятия не имела о его темных делах. Она даже не знала, что у него была жена и трое детей. По-моему, все это ее порядком расстроило. Очень жаль, но мне пришлось разрушить тот образ Фредмана, который у нее был.
— А почему ты решил, что она его любила?
— Она огорчилась, когда узнала, что он лгал ей.
— Что-нибудь еще выплыло?
— Пожалуй, что нет. Но она возвращается в Швецию. В пятницу будет дома. Тогда я с ней и поговорю.
— А потом уйдешь в отпуск?
— Во всяком случае, собирался. Может, составишь компанию?
— Сейчас мне об этом лучше даже не думать.
— Знаешь, если уж дело начало раскручиваться, все может закончиться очень быстро.
Последнюю реплику Валландер оставил без комментариев. Он позвонил на коммутатор и попросил разыскать Пера Окесона. Меньше чем через минуту ему сообщили, что Окесон дома. Валландер взглянул на часы. Четыре минуты десятого. Что ж, можно съездить к нему домой. В коридоре он столкнулся со Сведбергом, у которого на голове по-прежнему была его чудная шапочка.
— Все облезаешь? — спросил Валландер.
— Уже лучше. Но ходить без шапочки пока не рискую.
— Как ты думаешь, можно в субботу раздобыть какого-нибудь слесаря? — спросил Валландер.
— Сомневаюсь. Если захлопнулась дверь, обратись к дежурным слесарям.