– Не уходи, – попросил Коул, поймав ее за руку. – Пожалуйста, Эмили, только не уходи.
Они стояли друг напротив друга, а кругом них клубился густой туман.
Я не могу.
– А я не могу без тебя. И без ребенка.
Неужели она не ослышалась? Второй раз за день? Или он действительно изменился и теперь хочет настоящую семью?
– Ты… что ты сказал?
Вместо ответа, Коул погладил ее по левой руке, где красовалось кольцо с крохотным бриллиантом. Разбогатев, он пытался подарить ей дизайнерское кольцо с роскошными камнями, но Эмили не захотела расставаться с простеньким колечком.
– Почему ты снова надела кольцо?
Эмили пожала плечами:
– Сколько бы я ни пыталась тебя забыть, я все равно продолжаю на что-то надеяться. Так уж я устроена. Что бы ни происходило, я всегда буду верить в счастливые концы. – Глотая слезы, Эмили крепко сжала его пальцы. – Ты хороший человек, и мне очень повезло, что я стала твоей женой.
– Эм, и как тебе только удается всегда видеть во мне одно лишь хорошее?
– Потому что я твоя жена. И потому что я тебя люблю.
– Все еще любишь? – просиял Коул.
– Всегда тебя любила и буду любить. Ты раз и навсегда украл мое сердце в тот день, когда мы только познакомились, и оно навеки принадлежит одному лишь тебе.
И я тебя люблю. Люблю твою улыбку и твои глаза, люблю твою стряпню, твой вечный беспорядок и звонкий смех. Но по-настоящему я это понял, лишь когда едва тебя не потерял.
– Я твоя, твоя навеки, – выдохнула Эмили, не в силах больше сдерживать слезы.
– Вот и хорошо, а то я боялся, что ты уже подписала документы.
– Еще не подписала и не подпишу, пока мне окончательно не станет все ясно.
– Что ясно?
– Готов ли ты завести настоящую семью. Я и Горошинка теперь неразлучны.
– Горошинка?
Эмили пожала плечами:
– Я так зову малыша, пока не знаю, мальчик это или девочка.
– Мне нравится. – Коул нерешительно протянул вперед руку. – Можно?
– Да, но пока что ты все равно ничего не почувствуешь.
Он осторожно прикоснулся к ней своей ладонью:
– А когда малыш начнет брыкаться?
– Через пару месяцев, когда я окончательно растолстею и стану страшной и неповоротливой.
– Ты никогда не будешь страшной. Ты самая красивая женщина в мире.
– Ты предвзято судишь.
– Возможно, – усмехнулся Коул.
Накрыв руку Коула своею рукой, Эмили посмотрела ему прямо в глаза:
– Готов ли ты рискнуть и стать отцом?
– Но что, если я окажусь таким же, каким был мой собственный отец?
– Не окажешься.
– Ты не можешь знать этого наверняка.
Несколько секунд Эмили молчала, подыскивая правильные слова.
– Могу. Ты съел ту ужасную курицу и картошку с улыбкой на лице, а потом любил меня на куче разбросанной одежды, а еще я точно знаю, что ты никогда не причинишь боли любимым.