— Что это? — спросил он напарника. — Похоже на голоса.
Гренадер тоже насторожился, застыв на месте.
— Голоса, — подтвердил он. — Но собак не слышно, значит, не по наши души. — Гренадер вздохнул с облегчением. — Хотя…
По мере приближения голосов, оба все сильней нервничали.
— Откуда они идут? — спросил Роман шепотом, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону, стараясь сориентироваться.
— Кажись оттуда. — Гренадер махнул рукой в направлении шума.
— Ты уверен? Мне кажется, что оттуда. — Роман указал в противоположную сторону.
Встав с земли, Гренадер снова прислушался.
— Нет, Воля, по-любому оттуда, — твердо ответил он, кивнув на север. — Верняк.
— Тогда бежим туда! — скомандовал Роман, повернувшись на юг. — Если попадемся кому на глаза, заложат.
Совсем близко послышались выстрелы. Испуганная сорока с шорохом слетела с пышных сосновых веток, взмахнув ярким переливающимся на солнце хвостом.
Напарники растерянно переглянулись и остановились, не зная, куда бежать.
— Стреляют, — прошипел Гренадер.
— Слышу, не глухой, — процедил Роман. — Может, это просто браконьеры?
— А, может, просто волки с винтарями? — съязвил Гренадер. — И уже совсем рядом, — он затравленно огляделся.
— Давай к ним поближе подберемся? — неожиданно предложил Роман.
— Воля, ты головой, случайно, нигде не стукнулся? — Гренадер посмотрел на напарника, как на больного.
— По крайней мере, знать будем, кто это, — настаивал Роман. — А то, как зайцы по лесу бегать будем, сами не знаем от кого.
— Добро, Воля, пойдем посмотрим. Но если там менты, то ты не жилец, — угрожающе просипел Гренадер. — Всех порву: и их, и тебя. Понял?
— А меня за что? — удивился Роман.
— А чтоб не умничал, — рявкнул Гренадер.
— Ты можешь остаться здесь, — сказал Роман. — Я тебя силой тащить не стану, если ты боишься.
— Ты на меня свои салазки не выпучивай, — разозлился Гренадер. — И за помелом следи!
— За своим следи, — огрызнулся Роман.
Оба молча переглянулись, не желая продолжать эту словесную перепалку.
Бесшумно ступая по хвойному ковру, они пробирались сквозь кустарники на звуки доносившихся голосов. Роман спрятался за толстым деревом и осторожно выглянул из укрытия.
— Иди сюда! — шепотом подозвал он сообщника, осторожно убирая ветку, зацепившуюся за его куртку. — Смотри.
На небольшой опушке стояли два браконьера, рассматривая только что подстреленного ими огромного лося, весившего не меньше полтонны. Зверь еще не испустил дух и, шумно дыша, косил фиолетовым мутноватым глазом на своих убийц. По его круглым, перепачканным темной кровью, бокам и короткой крепкой шее прошла дрожь. Он положил голову с тяжелыми рогами на траву, и устало вздохнул, продолжая смотреть на людей. Казалось, он пытается понять, за что его лишили жизни. Ему было невдомек, что его губы считаются большим деликатесом, а экологически чистое мясо, тушеное с ягодами и травами, подают в дорогих ресторанах под брусничным соусом. Ничего этого он так и не узнал. Лосинные уши затрепетали, глаза закрылись, дрогнули длинные ресницы, большие влажные ноздри шумно выдохнули воздух в последний раз. Дернув ногой в предсмертной агонии, зверь затих.