Все шумно вышли. Иван Данилович задержал воеводу большого полка и дворского.
- Вели, Фёдор Акинфич, за ордынцами доглядать зорче. Пусть наши их не задирают.
- Их тверичи проучили, так они нынче смирные, - рассмеялся воевода.
- А в степи дозоры выставить не грех. На Рязань не след надеяться. Князь Иван Ярославич по злому умыслу не упредит, коли что.
- Будет сделано, князь.
- На тя, Фёдор Акинфич, бросаю княгиню с детьми.
Воевода низко поклонился.
- А ты, Борис Михалыч, спешно готовь подарки царю татарскому, да жёнам его, да иным блюдолизам. Орда подачки любит.
- Подавятся они нашим добром, - проворчал дворский.
- Придёт и такое время. А пока станем лисами. Будем вилять, да петлять, да свою нору не забывать.
* * *
Пыльная ордынская дорога. Изъезженная, исхоженная. Тянется она из Москвы на Коломну, из Коломны на Рязань, из Рязани через Дикое поле в Сарай.
Пыльная дорога, выбитая конскими копытами, вытоптанная пешеходами, орошённая слезами невольников…
В конце августа Иван Данилович с малой дружиной подъезжал к Рязани.
С князем боярин Добрынский да воевода Александр с дворским.
Позади дружины тянется гружёный обоз.
Пыль ложится на доспехи, скрипит на зубах.
Калита хмурый. В голову лезут какие-то мысли нелепые, несуразные. Он встряхнулся, подобрал поводья, конь пошёл рысью. Подумал о деле. Ныне самое время с Александром счёт свести. Теперь Твери не подняться над Москвой. Да только как в Орде?
А может, Узбек навалится всей силой да обескровит Русь? Тогда все. Снова наступит тьма на долгие годы. Всё начинай изначала…
В таком разе из Орды не пустят. Верно сделал, что оставил отцу Ефрему духовную грамоту. Сёмушка, сын старший, станет в таком разе князем московским.
Мысли снова увильнули от дела.
Сёмушка молодец: когда провожали, сдержался, не заплакал. Мужчина! А Елена голосила.
Блеснула серебром полноводная Ока. Завиднелись стены Рязани, островерхие башни, купола церквей. От стен к самой реке опустился избами посад.
Навстречу московскому князю из ворот выехал верхоконно боярин, поклонился Ивану Даниловичу, устно передал приглашение рязанского князя передохнуть в Рязани.
Иван Данилович ответил:
- Недосуг нам, но коли уж князь Иван Ярославич позволит, то дружина погостит ночь на посаде, у реки, а мы с боярином Добрынским в княжеской баньке попаримся да на угощение пожалуем.
- Рязань банями славна, - бросил шутку боярин Добрынский.
Рязанского боярина передёрнуло:
- Ты, боярин, рязанцев не бесчести.
- Верно говоришь, боярин. Не банями Рязань славится, - умалил обиду рязанца Калита. - Она - что щит у Русской земли от ордынцев…