Мужчина наклонился, обменялся с Холлом рукопожатиями и произнес с сильным шотландским акцентом:
— Рад познакомиться, Гэри. Я Сэнди, Сэнди Доусон.
— Мы с Сэнди давно знаем друг друга, — сказал Дэнни, надеясь выяснить, как давно.
— Еще бы, — сказал Доусон, — но не виделись с тех пор, как закончили школу.
— Мы вместе учились в Лоретто, — подхватил Дэнни, улыбнувшись Холлу. — Что ты поделывал все эти годы, Сэнди? — спросил он, отчаянно нащупывая какую-нибудь наводку.
— Да я все по той же мясной части, — ответил Доусон. — А как ты, Ник?
— Ничем особо не занимаюсь, после того как… — протянул Дэнни, рассчитывая выяснить, известно ли Доусону, что Ник сидел в тюрьме.
— Ну, понятно, — сказал Сэнди. — Жуткое дело, и так несправедливо. Рад видеть, что ты вышел из этой истории целым и невредимым. Прости, что я вам помешал, но не мог же я пройти мимо и не поздороваться.
— И правильно сделал. Здорово было с тобой повидаться.
— А мне с тобой, — произнес Доусон и повернулся, чтобы уйти.
Дэнни сел и стал выкладывать из портфеля бумаги.
— Да, кстати, — обернулся Доусон, — ты слышал, что Рюмка Хамфрис-то уже на том свете?
— Нет, не слышал. Ты меня огорчил.
— Сердечный приступ на поле для гольфа, во время партии с директором школы. С тех пор как не стало Рюмки, наша команда по регби уже не та.
— Да, бедный старина Рюмка. Замечательный был тренер.
— На его похороны явился весь Массельбург.
— И он того стоил, — сказал Дэнни.
Доусон откланялся и ушел.
Дэнни передал Гэри Холлу документы по дому Лоуренса Дэвенпорта на Редклиф-сквер. Холл спросил:
— Сколько вы рассчитываете выручить за дом?
— Порядка трех миллионов. Имеется закладная на миллион с небольшим, и сам я ссудил миллион, так что любая цена свыше двух миллионов с двумя-тремя десятыми уже даст мне прибыль.
— Мне первым делом нужно будет озаботиться обследованием.
— Жаль, Пейн не озаботился обследованием участка в Стратфорде.
— Он утверждает обратное, — сказал Холл. — Держу пари, что агент, проводивший обследование, никогда не слышал про этот горец японский. Но, по правде сказать, никто в компании про него не слыхал. — Он перевернул последнюю страницу. — Послушайте, я не ошибся, это тот самый?
— Да, — ответил Дэнни. — Актер Лоуренс Дэвенпорт.
Крейг заказал четыре пиццы — и ни одной официантки, чтобы подавать вино участникам предстоящей встречи «мушкетеров», не было.
После разговора с лордом-канцлером он посвятил все свободное время сбору сведений о сэре Николасе Монкрифе. Он быстро выяснил, то тот вышел на свободу через пару недель после смерти Картрайта. Но одного Крейг так и не мог понять — зачем человеку отдавать все силы, как отдает Монкриф, тому, чтобы выследить и попытаться сломать жизнь троих совершенно незнакомых ему людей. Разве что…