Однако этого сделать не удалось. Последние метров десять ползу. Пластунов прижали огнем. Турки отчаянно пытаются отбиться. Несмотря на плотный огонь кубанцев, они не отходят. Оборачиваюсь. Сзади шестнадцать саперов и с десяток стрелков.
– Стрелкам вперед на пять метров и начать обстрел дальней траншеи. Восьмерым работать гранатами и штурмовыми зарядами. Остальные с винтовками выбивают турок. Вперед.
И мы поползли. Похоже, нас просто не видят или не воспринимают, как угрозу. Тем лучше. Бросок. Ползу вперед. Взрыв.
– Вперед! – ору. – Гранаты!
Взрывы заставляют замолкнуть турок. С ревом прыгаю в траншею. Турок пытается встать. Н-на! Лопаткой бью по шее. Все, убивать некого.
– Вперед. Не стоять.
Но турки не выдержали удара и беспорядочно отходят. Подоспевшие кубанцы прицельно расстреливают отступающих.
– Зачистить траншею.
Нужно немедленно организовать атаку второй линии обороны. Достаю свой цейс и начинаю осматривать вражеские траншеи. Отходят. Черт, они отходят.
– Где комбат? – спрашиваю я у попавшегося мне пластуна.
– Не знаю, где-то там.
– Веди к нему, живо.
Через пять минут нахожу его в первой траншее.
– Надо атаковать, – заявил я ему. – Турки отходят.
– Вижу, но без артиллерии?
– Артиллерия подтянется, надо атаковать. Мои впереди, ваши прикрывают.
– Давай. Приготовиться к атаке!
– Приготовиться к атаке! – разнеслось по цепи.
– Саперы, вперед! – заорал я.
– Стрелкам огонь! – прокричал комбат.
Через двадцать минут мы вовсю хозяйничали во второй траншее. Нашим трофеем стала пушка. Хотя какой это трофей – взорвали ее при отступлении вместе со снарядами. Рыжая гора была взята, и дорога на Ловчу оказалась открыта.
Нет, как к Скобелеву ни относись, но как тактик он – один из лучших в армии. Не теряя времени, он бросил на Ловчу два батальона Великолуцкого и батальон Шуйского полков. Введенные в чистый прорыв, они с ходу взяли оба моста через Осму, и неполный табор, оборонявший Ловчу, был быстро уничтожен. Колонна под командованием Скобелева вышла ко второй линии обороны, практически не имея потерь. Но, обнаружив редут, батальоны остановились, ожидая помощь от артиллерии. Нас, отряд полковника Боголюбова, оставили на Рыжей горе, где я мог хорошо видеть бой правой колонны. В лоб на неподавленную оборону. И самое главное – наши солдаты не стреляли. Ну не считать же шесть-семь выстрелов на ствол стрельбой? И шли они под убийственным огнем турок.
– Артиллерия… – жутко матерясь, кричали офицеры.
– Сейчас, потерпите маленько, братцы, – хрипели пушкари и помогавшие им стрелки, устанавливая орудия.