Ранним утром они тепло распрощались со стариком и двинулись на Слуцк, Бобруйск и Могилев. От Могилева повернули на Оршу. Никто их не останавливал и не проверял. За ветровым стеклом их «опель-олимпии» алел треугольник спецпропуска, который хорошо знала полевая жандармерия. Макаров только диву давался, как легко и уверенно проезжал Синягин все блокпосты, каким запасливым он оказался, упрятав в багажник пару канистр с бензином и даже большой пакет с бутербродами. За двое суток добрались до Орши и даже дальше.
Никакой линии фронта за Смоленском не было. Немецкие и советские полки, батальоны, роты были перемешаны между селами и городками, как бело-черные фигуры в одной шахматной коробке. Немецкие части проникали намного восточнее русских, русские же вели бои, двигаясь с запада на восток, наносили удары и с севера, и с юга.
Съехав с проселка, Синягин спрятал машину в кустах вблизи проваленного деревянного мостика через неизвестную речушку.
— Дальше надо идти пешком, — сказал он, вылезая из машины.
— Тогда переодевайся в свою форму, — Макаров достал из багажника плотно упакованный сверток, где были уложены отстиранная от крови и зашитая Таней капитанская гимнастерка и синеверхая фуражка.
— Зачем? — удивился Синягин.
— Как «зачем»? Ты что, с нами не пойдешь?
— Ты нас бросаешь? — изумилась Таня.
— Я должен вернуться. Этого требует моя служба, — замялся Синягин.
— Служба службой, но ты хотя бы сдай нас на руки. Подтверди, что мы не праздношатающиеся, не дезертиры… — вертел его фуражку Макаров. — Ты все-таки из органов. Тебе поверят. А потом возвращайся куда тебе надо.
Таня смотрела на него умоляюще. Они оба не понимали, что он и так сделал для них невозможное. Конечно, оставлять их одних в этом лесу — значит, бросить на произвол судьбы. Могут и на немецкий патруль напороться. Тогда им точно — крышка… Такую дорогу зазря проделать. Синягин тяжело вздохнул и стал переодеваться в ненавистную форму…
Они перешли по разломанному мосту речушку и пошли по заливному лугу, держась поближе к опушке. Шли долго, часа три.
И там, где, по расчетам Синягина, должна была располагаться немецкая пехота, навстречу им вышла разведка советского стрелкового полка. Три бойца с карабинами во главе с вислоусым сержантом остановили их и стали расспрашивать, не встречали ли они по пути немцев и свободна ли деревня, которую они обогнули. Макаров осветил им ближнюю обстановку, после чего разведчики отвели «окруженцев» в тыл и передали своему ротному. Смертельно усталый старлей не выказал ни малейшей радости от встречи с соотечественниками, хотя Таня готова была броситься ему на шею от счастья — наконец-то у своих! Первым делом он потребовал документы. Таня протянула ему студенческий билет, Синягин — мастерски сработанное удостоверение НКВД…