Скривившись, Генри покачал головой.
– Сначала мой отец закрывал глаза на ее интрижки, надеясь, что она устанет от своего бездушного поведения и поймет, что дома ее ждут двое детей, которые ее обожают, и муж, любящий ее до такой степени, что прощает ее бесстыдное поведения и верит, будто она изменится к лучшему.
Откашлявшись, Генри взял кружку и сделал большой глоток кофе. Он вгляделся в задумчивое лицо Кит, стараясь понять, что она думает о его неверной матери и слишком терпеливом и заблуждающемся отце. Генри Треверн-старший никогда не терял надежду на то, что его жена осознает свои ошибки и будет с радостью довольствоваться ролью жены и матери своих детей.
– К сожалению, она так и не исправилась. – Он пожал плечами. – Когда Сэм и мне были девять и семь лет соответственно, она сбежала с итальянским графом и поселилась в Венеции. Она ни разу не дала о себе знать, хотя мой отец регулярно писал ей о том, как сильно по ней скучают ее дети. – Генри прикусил губу, почувствовав, как от воспоминаний сильно заныло сердце. Он снова откашлялся и отпил кофе. – Примерно шесть лет назад, когда я начал делать карьеру в музыкальном бизнесе, итальянские власти сообщили моему отцу, что она погибла в автомобильной катастрофе. За рулем сидел двадцатиоднолетний сын графа от предыдущего брака, который тоже погиб. В Венеции все знали о том, что у него и моей матери роман. Паршивенькая история, правда?
– Как грустно. Мне жаль всех вас. – Кит побледнела. – А кто заботился о тебе и твоей сестре после ее отъезда?
Генри поморщился:
– Несколько не очень надежных нянек. Парочка из них могла бы работать и дальше, но отец решил, что они недостаточно хороши для его детей. Он всегда их в чем-нибудь упрекал. Мне кажется, благодаря моей прекрасной и неверной матери он решил, что все женщины непостоянны и им нельзя доверять. Как только я и Сэм достаточно повзрослели, он отправил нас в частную школу-интернат. – Сделав еще глоток кофе, Генри понял, что тот уже почти остыл: – Тьфу. – Вытирая губы тыльной стороной ладони, он поставил кружку на стол и пылко посмотрел на Кит. – Мы могли сблизиться. Я и мой отец, я имею в виду. Но он не понимал, почему я захотел уехать и самостоятельно делать карьеру, если в один прекрасный день я унаследую его имущество и титул. Он до сих пор не понимает моего стремления быть полностью независимым и, как он говорит, желания «бездумно рисковать своей жизнью», занимаясь экстремальными видами спорта.
Кит наморщила лоб:
– Поэтому он не навещал тебя в больнице после инцидента? Ты сказал, он прислал тебе письмо по электронной почте со словами «Разве я не говорил тебе, что гордыня до добра не доведет?».