Яльмар понимает, как это звучит: будто он защищается. Это неправильно, но он не знает, как сказать иначе.
— Ты?! — кричит ему Анни. — Один?
Он качает головой.
— Это неправда, — шепчет Анни.
Теперь ее голос еле слышен. Она вцепилась в перила, чтобы не упасть с крыльца.
— Это не может быть правдой.
Потом она издает странный звук. Словно какой-то зверек сидит у нее в горле и хочет напасть на Яльмара. Взгляд Анни загорается, и она кричит, захлебываясь гневом:
— Убирайся, слабак! И никогда не смей больше являться сюда! Ты слышал?
Яльмар садится в машину. Он закрывает лицо ладонями, сложенными чашей. Теперь ему ничего не остается, как уехать. Надо собраться с мыслями.
Он выезжает со двора Анни и направляется на север. Как только исчезнет комок в горле, он позвонит в полицейский участок и попросит прокурора Ребекку Мартинссон.
Исак Крекула лежит на кровати в своей комнате. У него ледяные ноги, он мерзнет. На кухне тяжело тикают часы. Это машина смерти. Сначала они висели на стене в доме его родителей, а потом, когда те умерли, перешли к нему и Кертту. А когда не станет Исака, Лаура заберет их в дом Туре, и они оба будут слушать этот звук и ждать своего часа. Исак зовет Кертту. Где эта баба, черт ее подери!
— Эй, иди сюда! — зовет он ее по-фински.
Наконец она приходит. Исак стонет и кряхтит, всячески выражая недовольство, пока Кертту накрывает ему ноги пледом.
Почему она заставила себя ждать так долго? Она что, оглохла? Глупая баба.
Поставлю кофе, — говорит Кертту и выходит на кухню.
Исак продолжает возмущаться. Она должна идти, когда он зовет ее. Она что, не понимает? Он же такой беспомощный.
— Ты не слышишь? — выговаривает он жене. — Или не слушаешь? Чертова шлюха!
Последнее Исак произносит почти шепотом. Он имеет на это право. Это он всегда кормил семью и был хозяином в своем доме. Но что он может поделать сейчас, когда лежит без движения, целиком зависимый от нее?
Исак закрывает глаза, но не может заснуть. Ему холодно. Он кричит снова, чтобы Кертту принесла ему еще один плед. Но она не приходит.
Исак вспоминает август сорок третьего года. Конец того лета выдался жарким. Вот они с Кертту беседуют с начальником службы безопасности СС Вильямом Шёрнером у ворот немецкой военной базы в Лулео, что возле кафедрального собора в центре города. Идет погрузка. Множество машин заполняются мешками с изображениями орлов и тяжелыми, даже на вид, деревянными ящиками, с которыми следует обращаться особенно осторожно.
Шёрнер, как всегда, безупречно одет, выбрит, вежлив. Похоже, он не потеет даже в жару. Начальник базы, старший лейтенант Вальтер Циндель, оттягивает двумя пальцами воротник рубашки. Ему, похоже, душно. Сегодня он распрямил свою руку один-единственный раз, когда приветствовал Шёрнера. Оба они заметно нервничают.