А потом сельчане включали радиоприемники и слушали вести с фронта. А женщины вязали для героев-добровольцев варежки, носки и свитера. Одежду отдавали Исаку, он ведь рассказывал, что солдаты чуть ли не дрались из-за теплых вещей, поминали добрым словом женщин из его деревни и горячо их благодарили.
— Они еще спрашивали меня, не мог бы я в следующий раз прихватить с собой пару незамужних девушек, — шутил Исак.
Работы у него становилось все больше, денег тоже прибывало. И до зимы сорок третьего никто не упрекнул его ни в чем.
Но вот под Сталинградом немцам изменило воинское счастье. И если когда-то министр иностранных дел Швеции Гюнтер утверждал, что его страна должна следовать примеру Финляндии, то теперь ошибочность этого мнения стала очевидна всем. Швеция повернулась лицом к союзникам. И дело Финляндии, которую объявили немецкой марионеткой, перестало быть «нашим делом».
Добровольцев больше не считали героями. При встрече с ними на улице люди замолкали и отворачивались в сторону. Исак по-прежнему возил грузы через границу, однако перестал устраивать посиделки на кухне. Теперь, отправляясь в путешествие, он брал с собой Кертту. Они сошлись, когда ей исполнилось четырнадцать и она стала самой миловидной девушкой в деревне. Водилась с кавалерами и ничего не делала по дому, за что Анни иногда хотелось ее отшлепать. Теперь Исак почти совсем не заходил к ним, просто останавливался на дороге, когда забирал Кертту. Папа Матти отворачивался и недовольно ворчал, когда девушка, наскоро попрощавшись, выбегала навстречу жениху. Отец ловил рыбу и возделывал огород, чем и обеспечивал семью. Ему становилось стыдно, когда дочь приходила домой в новом платье, которое подарил ей Исак, с новой шалью на плечах или приносила домой кусок парфюмированного мыла. Анни с матерью выглядели просто нищенками рядом с ней. И если бы обстановка в их доме не была столь убогой, кто знает, может, Кертту и не бегала бы хвостом за своим Исаком. Но что здесь Матти мог поделать?
Однако Кертту ходила по деревне с высоко поднятой головой и словно не слышала, что говорят о ней люди. Собственно, сельчане не слишком распускали языки: ведь многие парни работали у Исака водителями, другие строили ему новый гараж, — как иначе они могли бы прокормиться?
Зато Анни знала, что думают в деревне о ее сестре. Однажды она сидела в гостях у соседей. Вдруг на улице появилась Кертту, и маленькая девочка из этой семьи, увидев ее в окно, запела: «Если хочешь увидеть звезду, посмотри на меня»[18]. Малышку сразу одернули и заставили замолчать. Ведь за столом сидела Анни, вся красная от стыда. Никто не попросил у нее прощенья. Анни понимала, почему эту песню распевают за спиной Кертту.