Осборн порылся в карманах, нашел рюмку и плеснул в нее виски. Вручив мне, произнес «ваше здоровье» и отпил прямо из горла. Я закинул голову и залпом опрокинул свою порцию. Вкус оказался неожиданно приятным – чувствовались нотки теплой карамели и дыма от костра.
– Да, правильно сделал, что виски привез, выпить вам не мешает, – произнес Осборн. – Дайте еще налью.
Он снова наполнил рюмку, и я осушил ее так же быстро, как первую.
– Между нами говоря, Ричардсон, видок у вас – краше в гроб кладут. И что это у вас из кармана торчит? Никак кухонный нож?
– Два дня почти не спал. Нелегко пришлось.
– Могу себе представить. Это же сколько салатов нарезать надо… – Осборн закрыл бутылку крышкой и протянул мне. – Да вы с ног валитесь. Идите, поспите хорошенько.
– Осборн, вы сильно пьяны.
– Ничего, справлюсь. – Заметив сомнение на моем лице, прибавил: – Нет, правда.
– Уверены?
– Еще как.
Я взглянул на часы. Было половина пятого.
– Кроме меня, все больны. У медсестер грипп.
– Да, эпидемия жуткая. Мы в Саксмандеме тоже с ног сбились…
– Некоторые пациенты тоже больны. Следите хорошенько за всеми. Им дают сильнодействующие лекарства.
– Понял, понял. Не дергайтесь, Ричардсон. Я хороший врач.
– Надеюсь, к завтрашнему дню кто-нибудь выздоровеет. В комнате сна одному не справиться, поэтому я зафиксировал пациенток и поставил им капельницы.
– Правильно. – Осборн снял пальто и сказал: – Первым делом пойду вниз. Давайте ключи.
Я снял с пояса позвякивающую связку и, не слишком целясь, кинул Осборну. Тот ловко поймал их на лету и самодовольно улыбнулся. Мысль его была ясна без слов: «Думал, не поймаю?» Он небрежно перекинул пальто через плечо.
– Осборн.
– Да?
– Очень любезно с вашей стороны, что вы приехали.
Усмехнувшись, Осборн развернулся и зашагал прочь.
– Нет, серьезно. Я теперь ваш должник.
– Ричардсон, вы что, и до меня тут пили?
– Знаете, Осборн, иногда вы меня ужасно бесите.
– Ну вот, другой разговор! А то я уже беспокоиться начал.
Поднимаясь по лестнице, я слышал, как он насвистывает «Вижу тебя во сне». Оказалось, дверь в мои комнаты до сих пор открыта. Коридор пересекала желтая полоса света. Видимо, щелкая выключателем, я оставил его во включенном состоянии. Я разделся, допил виски и уже приготовился ложиться спать. Откинул одеяло и в испуге отпрянул. Что-то лежало на простыне. Одна из кукол с елки.
* * *
Спал я всего пять часов. Проснулся, по всей видимости, от холода. Хотя батареи работали, стекла изнутри покрылись морозными узорами. Я умылся, оделся, заварил чаю. Вид из окна кухни был потрясающе красив. Под безоблачным небом простиралась укрытая снежным одеялом вересковая пустошь, у горизонта виднелась лиловая дымка. Спортивная машина Осборна превратилась в некое подобие снежной крепости. Дул южный ветер, по земле стелилась поземка. Я смотрел на этот мирный пейзаж, и мне казалось, что события прошлой ночи попросту невозможны – зловещие тени, хлопающие двери, призрачные видения. Будто все это принадлежало другому миру, существующему только в больных фантазиях. Но окровавленный бинт на руке напоминал: все эти страшные вещи произошли на самом деле.