Перед Большим за Макса ходатайствовал Борода, дав ему неплохие рекомендации. Упустил, правда, то, что на Затоне Рекс несколько раз попадал в подобные ситуации. Не везёт с напарниками, хоть плачь, как будто на нём проклятье висит. Все, находящиеся рядом с ним, гибнут, а он лишь царапинами да ссадинами различными отделывается. Много раз уже думал сталкер над этим вопросом. Ой, как не хотелось ему быть причиной чужой гибели!
Развалившись на кровати прямо так, не снимая ботинок, Максим через некоторое время уже крепко спал. Правда недолго, Зона научила даже на небольшие изменения обстановки реагировать мгновенно. Резко подскочив, медленно присел обратно на кровать.
Посреди комнатенки с подносом в руках стояла Долька. Мужики прозвали её так неспроста. Стоило только взглянуть во время ходьбы на неё сбоку, вопрос о кличке отпадал сам собой. Основным её занятием в баре «Сто рентген» было обслуживание голодных клиентов, решивших что‑нибудь перекусить. Офинциантить, словом. Но Большой развязную бабёнку не журил, если та хотела ещё подзаработать. В конце концов, с порученным делом справлялась неплохо. А на Макса она запала сразу, но орешек оказался не по зубам. Поблагодарив за ужин, Рекс попросил её покинуть помещение. Поставив поднос на столик, фыркнув, сильно стукнув дверью, с высоко задранным подбородком Долька выбежала в коридор.
Но Максиму эти выходки были совершенно безразличны. Во — первых, он действительно сильно устал, а во — вторых, Долька была далеко не в его вкусе. С детства, в разрез мнению большинства мужиков, не любил блондинок, особенно обесцвеченных. Ему всегда были по вкусу брюнетки, кажется… Вздохнув, Макс принялся есть. Вкусовых ощущений не было совершенно, пища усваивалась как пластилин. Сколько он ни пытался, никак не мог вспомнить о себе ничего. Кто он, откуда, где его дом, и как он оказался в Зоне? Громада вопросов тяготила разум, отбив практически все ощущения, в том числе и вкусовые. Рекс ухмыльнулся, подумав: «Может поэтому блондинки не в моём вкусе?». И переключился на ужин, находящийся перед ним на столе.
Только успел допить уже остывший чай, как раздался негромкий стук в дверь. Вошёл совсем молодой паренёк. По — всему видно, тоже в Зоне оказался недавно. Замялся в пороге, закашлявшись.
— Чего тебе? Проходи, садись, в ногах правды нет. Говори, давай, а то устал я очень, спать хочу.
— Вы меня извините, — начал, помедлив, парень, — я — Купер, брат Гончего…
— А — а-а. Соболезную… А почему Купер?
— Мне с детства книжки нравились про индейцев, чем‑то их вольная жизнь здешнюю напоминает. Вот я и рассказал как‑то мужикам у костра про Фенимора Купера. Он о индейцах много книг написал. Так погоняла и пристала.