Умереть вчера

Старые, как вселенная, звёзды умирали. Умирали в полной тишине необъятного Мироздания, гасли и возрождались вновь, чтобы светом озарять черноту пространства. Ибо нет ничего, более прекрасного в этом холодном мраке, чем сияние, указывающее заблудшему путнику правильное направление однажды выбранного им пути…

И как эта, родившаяся в незапамятные времена аксиома, столь же древней и постоянной является борьба. Вечное противостояние двух Сил, настолько отличных друг от друга, что о каком‑либо компромиссе в отношениях между ними даже не может быть речи. А если всё же может? Кто знает…

В прицеле автомата из‑за груды различного хлама появилась крадущаяся фигура. Короткая очередь, согнув её ещё сильнее, откинула бандита к стене здания. Захрипев, тот выронил оружие из рук и остался в положении эмбриона. Перекатившись на другую сторону улицы за очередную преграду, сталкер вновь приготовился к стрельбе. Бандиты, улюлюкая, приближались с двух сторон, уверенные, что добыча никуда не ускользнёт из рук. Но на этот раз ошиблись в расчётах. Гончий и Петя Француз, уже являющиеся жертвами бандитской засады, лежали по разным сторонам улицы без признаков жизни. Жалко ребят, ведь столько прошли вместе и испытали, из множества передряг выпутались. А недалеко от бара, окончательно успокоившись и дав предчувствиям и осмотрительности слабинку, внезапно нарвались на неприятность.

Петя Француз погиб первым. Только шёл, смеялся, рассказывая о планах на будущее. Сталкеры никогда не загадывали далеко наперёд, в слишком суровых краях находились. В любой момент могло случиться всё, что угодно. И вот случилось. Не сможет больше Француз осуществить своих планов. Лежит на куче кирпича, выпавшего из стены полуразрушенного дома.

Гончий прожил не намного дольше, перебежал только на другую сторону улицы, а вот позицию для стрельбы занять так и не успел. Из окна третьего этажа прямо по всей длине тела прошла автоматная очередь. В делах сталкерских Гончий считался ветераном, больше года успел поколесить по Зоне. Прошёл около сотни тяжёлых рейдов, многих товарищей на тот свет проводил и ни разу серьёзно не пострадал. Спасали быстрые ноги, уносили хозяина от беды. Видно и вправду говорят, что волка только ноги кормят. Не выручили Гончего в этот раз ни везенье, ни ноги. Земля вам, ребята, пухом. Не жгучим, конечно.

На зверей всё ссылаемся, говоря о жестокости. Себя восхваляем, превознося выше природы, а сами порой поступаем куда хуже. Гораздо труднее приобрести что‑то, приложив старания, потрудиться и попотеть. Легче всего взять в руки орудие, не труда конечно, а убийства, и сказать: «Моё!», лишив жизни бывшего хозяина вещей. Вот и группируются любители лёгкой поживы в беспощадные стаи. Только звери убивают из‑за чувства голода или защищаясь, а эти — ради наживы. Как в анекдоте про то, что не ту страну назвали Гондурасом, так и здесь — того ли зверем зовут? Сравнение, конечно, кто‑то скажет, аляповатое, но уж в корень смотрящее — точно.