Майкл взъерошил волосы на голове, откинулся на спинку стула. Сознание заработало в поисках совершенной в прошлом ошибки. Такая глупая ссора. Маленький пустячок, но Диана набралась храбрости и бросила его. Может, нашла другого?
Только сейчас Майкл ощутил, как ему не хватает Дианы.
– Твою мать, – Майкл испустил тихий стон, вытер потные ладони о джинсы и вздохнул. – Надо успокоиться, – зашептал Майкл. – Главное, не паниковать. Это не конец света. Что не убивает нас, делает сильнее.
– Сильнее?! – Майкл готов был взорваться. Не хватало толчка, маленького, как пыльца, легкого, как пушинка. – Убивает, разрывая душу, – это значит делает сильнее?!
Майкл мотнул головой, не веря в происходящее. На глаза накатили слезы.
– Сильнее? – прошептал Майкл, сузив глаза. – Ну уж нет. Злее – да! Ожесточеннее – да! Сильнее – нет!
Одиночество липкими, холодными пальцами, будто чудовище какое, принялось раздирать нутро, причиняя невыносимую боль.
Мобильник снова завибрировал. Майкл уставился на него с такой ненавистью, словно тот был повинен во всех бедах, что сыпались на человечество испокон веков. Первой мыслью было оставить телефон без внимания. Новость лучше он вряд ли сообщит, но вот хуже – очень даже вероятно. Но любопытство никогда не покидает человека. И в самую трудную минуту оно побуждает человека действовать.
Майкл взял в руку мобильник. Снова сообщение, и снова от Дианы.
– Иди ты к чертовой матери, – будто выплюнул Майкл, выключил телефон и засунул в задний карман джинсов, достал из кармана куртки портмоне, вытащил пятьдесят долларов, явно много за кусок пиццы и стакан томатного сока, бросил на стол и покинул помещение.
День был испорчен.
* * *
Остаток дня Майкл провел закрывшись в доме. Он сидел в гостиной, пил одну бутылку пива за другой, слушал дождь и мечтал о том, чтобы алкоголь начал действовать как можно быстрее, ведь тогда боль утихнет, память ослабнет, мысли станут вялыми-вялыми и он сможет заснуть, а когда проснется, будет новый день, новое утро, а утром, как известно, всегда легче.
Похмелье было тяжелым. Последние три бутылки пива оказались лишними. Так дерьмово, как этим утром, Майкл себя давно не чувствовал. Будто вываляли в коровьем навозе, да не тело, а душу. Даже солнечные лучи, прыгавшие по подоконнику, скользившие по шторам и падавшие на пол, не могли переубедить Майкла в том, что мир – дерьмовое место.
Будильник прозвенел в шесть утра, вернее попытался прозвенеть, успел пискнуть да издох, когда Майкл выключил его. Еще какое-то время Майкл ворочался, пытаясь найти положение, в котором бы фейерверк в голове прекратился, а смрад изо рта не был бы таким зловонным. В конце концов Майкл не выдержал, сбросил на пол одеяло, свесил ноги с дивана и встал. Но тут его повело в сторону. Майклу пришлось поскорее найти задницей мягкую седушку дивана, иначе головой можно было бы найти твердый деревянный пол, в лучшем случае, ну или подлокотник дивана – в худшем.