– Шаманх запрещает входить в круг холода, – сказал один из них.
– Давайте быстренько забежим, похватаем их – и назад. Входить нам запрещено, а вбегать-то можно. Неужели мы тащились в такую даль, чтобы потом вернуться домой с пустыми руками? – затараторил самый молодой из монстров.
– Ты предложил, тебе и вбегать, – резонно заметил знакомый мне Мувр.
Толпа одобрительно загудела, и рационализатору просто некуда было деваться. Он разогнался и вбежал в запретную зону. Обхватив меч двумя руками, я рванулся ему навстречу. В рубящий удар вложил все силы, оставшиеся после изнурительного перехода. Оружие отскочило, будто встретилось с гранитным монолитом. Не обращая внимания на боль в ладонях, я отлетел от противника и готов был снова опробовать твердость его кожи. Но гдэву хватило и первой моей попытки. Он замер на бегу, а тело начало покрываться мелкими трещинами. Вскоре на месте нарушителя осталась только приличная горка мелкого гравия.
– Еще есть желающие нарушить запрет великого шаманха? – громко произнес я на булькающем наречии.
– Нет. Желающих больше не будет, – ответил Мувр. – Лучше скажи, какой болезнью надо переболеть в детстве, чтобы иметь такую силу? Если ты по два гдэва в день будешь убивать, наша пустыня скоро станет необитаемой.
– А что делать? – тяжело вздохнул я. – Орл был чересчур жадным и не хотел ни с кем делиться, а этот, молодой, вздумал не повиноваться наказам старших. Разве такое можно прощать? Насчет болезни спроси у шаманха, он мне запретил рассказывать, а я старших слушаюсь.
Гдэвы медленно побрели на юг. На плечах одного из них лежала наша погибшая лошадь, единственный трофей отряда за всю охоту. Спрятав оружие и проводив взглядом удаляющуюся толпу, мы принялись устраиваться на отдых. Следовало установить палатку, накормить и напоить лошадей. Затем можно позаботиться и о себе.
– Ты о чем с ними разговаривал? – спросил Эльруин. – Складывалось впечатление, что это твои знакомые.
– По сути дела – читал им морали, хотя не люблю это занятие. Но еще больше мне не нравится, когда меня начинают обвинять во всех смертных грехах. Они, видите ли, обиделись за то, что мы не позволили себя съесть.
– И чем ты мотивировал свой отказ быть съеденным? – включилась в разговор Сонька.
– Объяснил, что жадность и непочтение к старшим иной раз бывают смертельно опасными.
– А они так сразу и поверили? – удивился юноша.
– Порой я бываю достаточно убедительным.
– Мужики, есть предложение отужинать, – резонно заметила принцесса, выпуская шнырика на песок.
Я вспомнил про свои «галлюцинации» на вершине бархана и надумал их проверить. Для своего коварного эксперимента решил использовать ничего не подозревающего Эльруина.