— Что-нибудь…
— Просто разрядился револьвер. Случайно, беспокоиться не о чем. Никто не… никто не пострадал.
— О господи, я напугался до смерти. Вы уверены, что все в порядке?
— Да. Да. Все в порядке.
Марчисон с любопытством посмотрел на лейтенанта, потом обвел глазами дежурную комнату. Он долго рассматривал Вирджинию Додж и Анжелику Гомес, которая сидела, скрестив стройные ноги.
— Полно народу, начальник, а?
— Да, сегодня у нас тесновато, Дейв.
Марчисон продолжал с любопытством глядеть на лейтенанта.
— Ну ладно, — наконец сказал он, пожав плечами, — раз все в порядке, пока, Пит.
Когда сержант отвернулся, Бернс тихо произнес:
— Срочно!
— А?
Бернс слегка улыбнулся и ничего не ответил.
— Ладно, пока, — повторил Марчисон и нерешительно пошел по коридору.
В дежурной комнате стояла тишина. Были слышны тяжелые шаги Марчисона, спускавшегося на первый этаж по металлическим ступеням.
— У нас есть индивидуальные пакеты? — спросил Хейз, склонившись над Мисколо.
— Должен быть один, — ответил Уиллис, — в нашем мусорном столе.
Он быстро подошел к столу, стоявшему в углу комнаты, в ящики которого детективы совали всякую всячину. Стол был завален объявлениями о розыске, циркулярами из полицейского управления и донесениями. В ящиках находились две пустые кобуры, коробки со скрепками, пустой термос, краска для снятия отпечатков пальцев, различные карточки, фишки и прочие вещи, которые трудно внести в какой-нибудь реестр. Уиллис порылся в одном из ящиков, нашел пакет и передал его Хейзу, который тем временем разорвал воротник рубашки Мисколо.
— О господи, — сказал Уиллис, — крови, как из заколотой свиньи.
— Эта сука!.. — ответил Хейз, надеясь, что Вирджиния Додж услышит его. Со всей осторожностью, на которую был способен, он сделал повязку.
— У тебя есть что-нибудь подложить ему под голову?
— Возьми мой пиджак, — сказал Уиллис. Сняв пиджак, он свернул его так, что получилось нечто вроде подушки, и почти нежно подложил под голову Мисколо.
Бернс подошел к ним:
— Ну как?
— Ничего, нужен врач.
— Как его вызвать?
— Поговори с ней.
— Это все без толку.
— Какого черта, ты здесь старший!
— Разве?
— А что, не так?
— Вирджиния Додж вбила клин в мое старшинство и расколола его пополам. Пока она сидит здесь с этой проклятой бутылью, я ничего не могу поделать. Ты хочешь, чтобы все мы погибли? Этого ты хочешь?
— Я хочу, чтобы к раненому позвали врача, — ответил Хейз.
— Никаких врачей! — крикнула Вирджиния с другого конца комнаты. — И не думайте об этом! Никаких врачей!
— Понятно? — спросил Бернс.
— Понятно, — ответил Хейз.
— Не будь героем, Коттон. Здесь речь идет не только о твоей жизни.