– Так дело не пойдет. – Я села на постели, по-турецки скрестив ноги и посмотрела на Пашу с укором. – А где фрукты?
– Черт! – он хлопнул себя по лбу и, оставив поднос на столике, ринулся снова вниз по лестнице.
А я тем временем притянула к себе его рубашку, лежавшую рядом с моими шортами на полу, и, как профессиональная воровка, хладнокровно залезла к нему в карман. Нащупав нечто похожее на удостоверение или пропуск (небольшого размера, но с жесткой обложкой), я не глядя переложила ЭТО в карман своих шорт. Вот теперь можно было расслабиться. Надо же знать, от кого в любую минуту можешь зачать ребенка. Успокаивая себя таким образом, я снова разметалась на постели и встретила нагруженного подносом Пашу нежной улыбкой.
– Бананы любишь? – спросил он, устанавливая поднос прямо на моем животе.
– Люблю.
– А виноград?
– Люблю.
– А персики?
Он в своих сексуальных играх зашел слишком далеко, поэтому пришлось дать ему затрещину банановой гроздью, а потом раздавить виноград у него на голове… Где-то в течение часа мы прыгали по кровати, бросаясь первоклассными фруктами, пока внизу не раздался звонок. Самое ужасное в подобной ситуации – это осознать вдруг то, что совершил. Спальня походила на консервный цех, в котором варили компот ассорти, а потом туда нечаянно бросили бомбу: все стены в красных, желтых и оранжевых пятнах с прилипшей мякотью персиков и клубники. Постель… страшно смотреть. Чудом остались незапачканными мои превосходные английские шорты и купальник. Им повезло, потому что их предусмотрительная хозяйка успела во время этой детской возни сунуть ногой под кровать. Белый гардероб супермена Паши походил на палитру дальтоника, которому в руки дали только красную краску, но много тюбиков, сказав, что все это разные цвета.
– Кто бы это мог быть? – спросила я, хотя мне ровно никакого дела не было до непрошеных гостей. Я уже была одета и ждала сигнала к действию, то есть была готова в любую минуту покинуть эту фруктовую бойню.
– Думаю, что Машка.
– А что ей здесь делать?
– Не знаю, может, ревновать?
– Но у нее ведь есть Стас.
– Это еще ни о чем не говорит. Здесь все дружат семьями, домами, спальнями, кроватями…
– …стульями, креслами и ночными горшками, – помогла я ему, хотя настроение после этого известия у меня заметно потускнело. Мне не хотелось бы переходить дорогу дочке Крысолова. Это, в конце концов, опасно для жизни.