Преодолев несколько лестниц, поднявшись по ставшей полом боковой стене, группа вошла в помещение центрального поста. Точно под вздыбленным на кронштейне креслом лежал затянутый в броню турианец. Неподалеку от него сломанным манекеном лежала пожилая азари в черно-белом одеянии со странным головным убором, чуть сбившимся и обнажившим обширную рану на лбу. Индикатор медконтроля высветил, что турианец вполне в форме, только без сознания, а вот азари. Она явно не успела сесть в другое, теперь зависшее на боковой стене кресло и пристегнуться, поэтому получила множественные повреждения. Шепард жестом приказал двум полисменам взять на прицел входы в центральный пост, а сам с Дженкинсом склонился над азари.
– Девятьсот пятьдесят лет… Поверить не могу… – прошептал капрал, когда на его инструментрон поступили первые идентификационные данные. Шепард тем временем обильно смазывал панацелином отмеченные на экране внутришлемного диагноста выявленные автодоктором места наиболее серьезных повреждений. – Она же в девять раз старше любого из нас.
– Привыкайте, Дженкинс. Теперь это – часть нашей с вами работы. – Шепард достал из штурмового наспинного ранца комплект шин и несколькими точными движениями зафиксировал левое предплечье и правую голень азари, не забыв добавить панацелина. – Так, здесь все. – он обернулся и подошел к турианцу. – А вот здесь сложнее. – Он включил инструментрон и на его большом экране показал данные идентификационного чипа своим спутникам.
– Спектр? – удивленный возглас не сдержали сразу трое полисменов. Шепард кивнул, соглашаясь.
– Крепкий же он какой. Хотя, если верить диагносту, в нем имплантатов почти восемьдесят процентов. – сказал старший полисмен. – Он почти не пострадал. Но я бы…
– Вкалывайте, Орест. – закончил его мысль Шепард. – Нам его еще тащить к челноку, целее будет. Не нужно, чтобы он рыпнулся по дороге, нам еще Чаквас его сдавать вместе с компаньонкой.
– Хорошо, сэр. – полисмен вколол турианцу полную дозу обездвиживателя. – Я понесу его, сэр.
– Хорошо, Орест. – Шепард убедился, что полисмену помогут его коллеги и повернулся к Дженкинсу. – Ричард, дорогу помните?
– Да, сэр. – капрал с изумлением смотрел, как невысокий полисмен почти без усилий несет двухметрового турианца. – Помню, сэр. – поправился он, поймав вопросительный взгляд командира. – Я пойду первым, сэр. Выведу, сэр.
– Действуйте, Дженкинс. – Шепард проводил капрала взглядом и, подойдя к азари, поднял её на руки. – Вперед, я за вами.
Обратный путь был нелегким. Пришлось несколько раз в особо захламленных местах передавать друг другу обмякшие тела пострадавших из рук в руки. Шепард с сомнением смотрел на индикатор биологических форм, мерцавший синеватым светом. Больше живых не было. Но и трупов, что характерно, не попадалось. Корабль, лишенный управляющего чипа, был безмолвен и тих. И именно эта тишина нервировала полисменов больше, чем звуки выстрелов или шорохи.