Паскаль, услышав это, даже не поморщилась, и только черное пламя в ее глазах затрепетало.
– Ради жены и ребенка. Понимаю. Я поступила бы так же, – ответила она.
– Карла просила найти тебя, несмотря на опасность, грозящую нашей дочери.
Девушка задумалась.
– Карла верит в лучшее, что есть во мне. В отличие от меня, – добавил госпитальер.
– Она любит вас лучше, чем я.
– Сегодня у меня появились две дочери. А теперь еще и сестра, и я горжусь этим.
– Я вас люблю.
– И я тебя. Зови остальных.
Паскаль протянула руку к грязной белой ленте, которую сжимали пальцы Тангейзера. Этот сувенир мог напоминать только о кровавой работе. Наверное, именно поэтому он был нужен девушке. Рыцарь отдал ей ленту, а она опустила курки пистолета, заслужив его одобрительный взгляд. Потом она запрыгнула на лестницу.
– Паскаль! – позвал ее Матиас.
Девушка оглянулась. Тангейзер видел, что причинил ей боль, но она не хочет этого показывать.
– Я не верю, что ты бросила бы меня, даже ради спасения Флер, – сказал он тихо.
– Я бы нырнула в огненное озеро, чтобы схватить вас за пятки. Но я научусь.
– Меня не очень удивило, когда я нашел двух сержантов, валявшихся в луже собственной крови… – начал было иоаннит, но замолчал.
Паскаль ждала, пока он заговорит снова.
– Я помнил силу твоего духа, – продолжил он наконец.
Девочка явно повеселела.
– Но догнать третьего на улице – это выше всяких похвал, – закончил рыцарь.
Малан просияла и, повернувшись, исчезла в темноте. Матиас услышал, как она зовет Юсти.
Он стоял на носу звездного корабля в сотне футов над соборной площадью, Папертью, осью мира, пробкой в горлышке ада. Дальше раскинулся океан Времени и Судьбы, поверхность которого казалась обманчиво спокойной под покровом ночи и в свете луны. Прислонившись к горгулье, Тангейзер окинул взглядом город, который он скоро должен был покинуть, но который успел полюбить.
Крыши домов складывались в фантастический узор из черных и сверкающих серых пятен. На сторожевых башнях огромной городской стены горели лампы, но внутри лишь за несколькими окнами обитатели домов осмелились зажечь свет. Сотни тысяч людей притаились в темноте, размышляя о том, куда делся знакомый им мир.
Мальтийский рыцарь видел редкие пятна желтого света, разбросанные по Виллю и университету. Факелы банд грабителей и убийц. Такие же пятна, но более яркие и близкие, приближались к собору – кажется, по мосту Норт-Дам. С Паперти донеслись гулкие удары копыт. Клементина. Грегуар. Матиас поднял с пола фонарь.
Появились Мышки, все такие же невозмутимые. За ними шла Паскаль.