Накануне вечером около дома его нагнала какая-то босоногая девчонка, сунула ему в руки письмо и убежала так быстро, что он не успел даже разглядеть лица ее.
Званцев прочитал в письме следующее:
«Арефий Петрович!
Я молода и неопытна и боюсь шага, предпринять который меня заставляет горячее чувствок вам. Но вы благородный и умный, и я вверяю свою судьбу и тайну в ваши руки. Такие люди, как вы, неотразимо действуют на женское сердце. Я хороша собой и многих уже отвергла, все ожидая вас. Но вы горды и меня первую заставляете делать признание: да, я люблю вас уже давно и не в силах больше таиться от вас! Приходите завтра ровно в десять часов утра и ждите меня на скамейке на обрыве над Трубежем, что против монастыря, и там вы узнаете кто.
Любящая вас».
Несколько минут Арефий Петрович и Клавдия Алексеевна сидели молча и, отвернувшись друг от друга, рассматривали окрестности.
Вид наТрубеж и заливные луга за ним был действительно таков, что полюбоваться им стоило!
Арефий Петрович покосился на башенные часы и принялся посвистывать: они показывали без четверти десять. Незнакомка могла появиться с минуты на минуту.
— Вы бы прогуляться по кладбищу монастырскому прошли? — не выдержал наконец Званцев и обратился к своей соседке. — Там превосходные места есть! — Он кивнул головой на стену, тянувшуюся за их спиной.
— Это вам давно пора туда отправляться, Арефий Петрович! — язвительно ответила она. — Мне и здесь хорошо!
— Вы таки прошлись бы?… Там похороны сегодня интересные…
— Я не факельщик, чтобы по похоронам ходить! Вот вы бы прошлись на Лыбедь: оттуда уже спозаранку на весь город вином разит!
Званцев втянул в себя воздух.
— С вашим приходом и здесь что-то нехорошо попахивать стало!…
— Невежа!
Арефий Петрович опять начал насвистывать польку и постукивать палкою. До прихода незнакомки оставалось пять минут. «Зачем сюда явилась эта каланча?» — грызла его в то время любопытная мысль. Выживать соседку тем не менее было необходимо.
— Нет, в самом деле, вы бы сходили куда-нибудь? — снова начал он. — Штучкиных бы, например, проведали: он, говорят, бедный с лестницы упал… поиспестрился немножко!
— Сходите, сходите, посмотрите! — зловеще посоветовала Клавдия Алексеевна.
И тот, и другая уставились друг на друга, точно дети, поспорившие, кто дольше вытерпит и не мигнет глазами.
— Сколько вам годков, милейшая Клавдия Алексеевна? — участливо, точно у больной о ходе болезни, осведомился Званцев. — Штук пятьдесят или больше?
— Ровно втрое меньше, чем вам.
Арефий Петрович с грустным видом покачал головой.
— А вы в беленьком ходите, да еще с цветочками!… Косточки-то вон лезут из вас, в землю просятся; по улице идете — гремят, небось, а вы в декольте… Нехорошо-с!