Из низа живота начала подниматься легкая тошнота, теперь это было обычным делом после еды. Однако это не боль. Просто небольшая неприятность. И на том спасибо, конечно; жареные колбаски не значились в списке рекомендованных диетических продуктов, который ему дали в феврале после обследования. Но какого дьявола? Нужно добраться до операционного стола, сохранив остатки соображения, а потом уже, если все обойдется, можно будет думать о новых привычках. Здоровом образе жизни и тому подобном.
Всему свое время.
Он убрал со стола. Отнес посуду на кухню и поставил в раковину. Вернулся в гостиную и начал вяло просматривать кассеты и диски.
«Одиннадцать сантиметров моего тела», – подумал он и вдруг вспомнил фотографии, которые видел утром.
Мужчина без головы из Берена.
Без головы, рук и ног.
«Могло быть и хуже», – подумал он.
Как раз от пятидесяти до шестидесяти, как утверждает Меуссе.
Очень похоже. Быть может, они вообще ровесники? Пятьдесят семь. Почему бы нет?
Да, могло быть намного хуже.
Через десять минут он ехал в машине, включив на всю громкость хор Монтеверди. За полчаса еще не должно стемнеть. Времени предостаточно.
Он просто хотел взглянуть. Ничего больше. В конце концов, он все равно не был занят ничем другим.
Как говорится, всему свое время.
5
– Как личная жизнь? – поинтересовался Мюнстер, садясь рядом с Роотом в его старый «ситроен», – надо ведь о чем-то говорить и помимо работы.
– Хуже некуда, – ответил Роот. – Порой думаю, что мне надо сделать укол, который навсегда бы избавил меня от инстинктов.
– Вот как, – отозвался Мюнстер, уже пожалев, что затронул эту тему.
– С женщинами происходит что-то странное. По крайней мере с теми, что мне попадаются. На прошлой неделе познакомился с одной дамочкой – рыжеволосой красоткой из Оостербрюгге, она здесь в городе на курсах для медсестер. Мы сходили в кино, потом в «Крауз», а потом, когда я спросил ее, не хочет ли она зайти ко мне выпить немного вина и закусить его сыром, знаешь, что она ответила?
– Ума не приложу.
– Что ей надо домой к своему парню, который приехал в город и дожидается ее в сестринском общежитии.
– Ужас, – согласился Мюнстер.
– Да вообще кошмар, – продолжил Роот. – Наверное, я уже стар, чтобы бегать за женщинами. Может, попробовать дать объявление в газету. Курман из оперативного отдела нашел себе так очень даже ничего… но тут, конечно, нужна доля везения.
Он замолчал, сосредоточившись на обгоне голубого мебельного фургона. Мюнстер зажмурил глаза, когда прямо перед ними появился трамвай номер двенадцать. Через минуту он решился их открыть, и оказалось, что они чудом вывернули.