Эта сцена не ускользнула от внимания людей, обедавших за столиками в горластой толкотне: Жан и смазливая незнакомка перемигиваются! Рабочие подталкивали друг друга локтями и, огорошенные, наблюдали интрижку.
– Он! И впрямь он! Так оно и есть! – перешептывались вокруг.
Потрясенная Мари окаменела, она окончила свой обед, больше не отваживаясь глядеть на брата, но чувствуя, что на нее упорно смотрят и он, и все остальные.
Когда приступили к кофе, зал наполовину опустел.
Тут она встала и направилась к брату. Догадавшись, что она хочет завязать с ним разговор, он поднялся ей навстречу и, чтобы положить конец досадному недоразумению, которое он предчувствовал, назвал свое имя:
– Я Жан Кадио.
У нее уже приоткрылись губы сказать: «А я Мари, узнаешь, я Мари?» – но он смотрел на ее свежие губы с такой невероятной надеждой, что она, не понимая своего душевного состояния, стояла в безмолвии все с той же улыбкой.
Но вот молодой человек набрался мужества и прошептал:
– Хотите, выйдем отсюда?
Они вышли вместе, потихоньку, неловко пробираясь. Пока они проходили, в толпе завсегдатаев рабочего ресторана царила глухая тишина.
Едва они выбрались наружу, как он прикоснулся к ней, потом взял ее под руку. Она не противилась.
Почему она сразу же не рассеяла удручающее заблуждение? Почему? Она только спросила:
– Вы живете совсем один?
– Ну, конечно, – отвечал он.
Потом, сделав усилие над собой, промямлил:
– Зачем вы меня об этом спрашиваете? Как чудно, что на меня обратили внимание! Я не богат, так и знайте! Они потешаются над нами, вон там…
Он показал большим пальцем на кабаре, расположенные вдоль улицы, в их окнах, запотелых и белесых, как экраны кинематографа, расплющились темные физиономии жадно глазевших на них.
– У вас нет друзей?
– Да разве меня кто-нибудь любит?.. Я-то понимаю, но как бы это сказать…
Он с трудом говорил о таких вещах, они были ему непривычны, и он просто не находил слов.
Момент был подходящий, чтобы все ему открыть, но она продолжала вполголоса:
– Вы, как видно, человек мягкий. Найдется женщина, которая будет счастлива с вами.
– Мне еще не говорили такого, – пробормотал молодой человек.
– А вот я вам говорю.
– Вы… вы…
Внезапно он обхватил длинными руками свою спутницу за плечи и привлек к себе, готовый ее поцеловать. Но она оттолкнула его.
– Нет, нет…
Он покорился, руки его безвольно повисли, как у раба.
– Слушайте, – сказала Мари, – вам не пристало меня любить. Для меня было бы сущим несчастьем, если б вы меня полюбили. Я не свободна, никак не свободна. Если б вы только знали! И я уеду из этих краев. Но другие женщины наверняка найдут, что вы совсем непохожи на остальных мужчин.