Автор не исключает, что отношения их выходили за рамки отношений между хозяйкой и постояльцем, то есть были более интимными. Правда, Сережа знал всего несколько немецких слов, что затрудняло их общение, но известно, что в подобных случаях улыбки и жесты вполне заменяют слова. К тому же химинструктор Травников частенько посещал капитана и со своим знанием языка давал им возможность узнать друг о друге побольше.
Впрочем, это так, к слову. Какими бы их отношения ни были, никакого влияния на последующие события они не имеют.
Появление полковника Сухарева прервало эту идиллическую сцену. Сережа вскочил, уронив альбом на пол, и вытянулся, отдавая честь.
– Сиди, сиди! – махнул рукой Александр Кондратьевич.
Инга улыбнулась полковнику и, держа на руках рыжего Зигфрида, удалилась. Александр Кондратьевич проводил ее оценивающим взглядом и, садясь в оставленное ею кресло, подмигнул Сереже:
– Миленькая немочка! Весьма!
Сережа покраснел.
– Ну, ну, не смущайся, дело житейское, – заметив его смущение, успокоил его полковник. – Да ты садись!
Сережа подобрал с полу альбом и, слегка поколебавшись, сел.
– Значит, наложила твоя рота в штаны, – посмеиваясь, проговорил Александр Кондратьевич. – Удружил тебе старшина!
Сережа вымученно улыбнулся.
– Ладно, чего не бывает. Не в боевой обстановке.
Сухарев закурил, раздумывая, как поаккуратней подойти к сути того дела, ради которого пришел.
Вошла Инга с подносом, на котором стояла бутылка “либфраумильх” и два хрустальных бокала. Поставив вино и бокалы на стол, она произнесла хорошо известное русским слово bitte. Уходя, она неосторожно прошла так близко от полковника, что тот не удержался и шлепнул по ее кругленькой, весьма соблазнительной попке. Инга передернула плечами и, сделав попытку улыбнуться, удалилась.
– М-да… Неплохо устроился, – сказал Александр Кондратьевич, проводив ее глазами. – Совсем недурно! – добавил он, беря в руки бокал, в который Сережа успел налить вино.
Отпив глоток, он поморщился и поставил бокал на стол:
– Дрянь… Не для русского человека.
– Я принесу что-нибудь покрепче. – Сережа хотел встать, но полковник удержал его успокаивающим жестом.
– Не надо. – Он пристально поглядел на капитана. – Ну, показывай!
– Показывать что? – не понял Сережа.
– Ну, это… То, что тебе химинструктор подарил. Наслышан, наслышан… Показывай!
Сережа вышел из комнаты и тут же вернулся, неся ящик с подарком оружейников Зуля. Поставив ящик на стол, он приоткрыл крышку.
Полковник встал, подошел поближе, провел рукой по инкрустированной поверхности приклада.
– Да, вещь… – Он нагнулся, разглядывая гравировку ствола. – Умеют работать, сволочи! – Подняв голову, он, лукаво прищурившись, взглянул на Сережу. – Значит, сержант подарил эту штуковину капитану? А не хотел бы капитан подарить ее полковнику? А?