– А что если Татарский избавился от супруги, и та не может теперь заявить о пропаже брачного договора?
– Тогда зачем красть брачный договор? Извините, конечно, но как-то все это… Знаете, чем дольше я изучаю пропавшие документы, тем больше убеждаюсь в том, что дело совсем не в них. Мне кажется, преступник просто прихватил первые попавшиеся папки, чтобы пустить полицию, а заодно и нас по ложному следу. Мне кажется, искать нужно в другом месте. Уверены, что нам не нужно присмотреться к подробностям личной жизни вашего брата? Особенно, учитывая тот факт, что он, судя по всему, был хорошо знаком с убийцей?
– Почему вы так думаете?
– Ну, – протянула я, – чтобы воткнуть канцелярские ножницы в тело человека, нужно подойти к жертве очень близко. Ваш брат даже с нами держал дистанцию, что уж говорить о посторонних. Очевидно, он отлично знал того, кто отправил его в мир иной, раз позволил приблизиться на такое расстояние. Скажите, у вашего брата была возлюбленная?
Лицо Креольского дернулось, глаза моментально потухли, взгляд сделался жестким и колючим. Наблюдая столь стремительную метаморфозу в облике моего собеседника, я гадала, что могло ее вызвать. Почему этот человек так старательно обходит личную жизнь брата стороной? Какую тайну пытается скрыть? Или это все мое разгулявшееся воображение? И никакого секрета не существует? Что, собственно, мне известно о покойном начальнике? Порывшись в памяти, я попыталась вытащить на свет божий те крупицы информации, которыми владела. Кажется, у шефа была девушка. Во всяком случае, пару раз я слышала, как он обсуждал с кем-то меню предстоящего ужина. Хотя, возможно, это была его кухарка.
Увы, мое отнюдь не праздное любопытство никто, похоже, удовлетворять не собирался. Вероятно, это семейное – живой Креольский, как и покойный, не планировал пускать меня в «святая святых».
Обиженно засопев, я уставилась в монитор ноутбуку. Щелкнув по колесику мышки, открыла очередной файл с документом. Сколько их было просмотрено за этот день! А сколько еще нужно изучить в надежде, что «всплывет» что-то интересное.
– Хм, – кажется, я произнесла это вслух.
– Что? – заинтересовался Креольский.
– Ничего особенного, просто какой-то странный документ. Незаконченный. Только «шапка» договора и все.
– И что это значит? – мужчина снова возбудился, вновь напомнив мне гончую, взявшую след.
– Скорее всего, ничего, – задумчиво проговорила я, – наверное, просто полный экземпляр договор остался на рабочем компе.
Мужчина разочарованно вздохнул.
– Что ж, значит, будем работать с тем, что есть. Во всяком случае, нужно же с чего-то начинать.