Часовой, судьба которого решалась сейчас как бы между прочим, с жестокой безучастностью войны, бесцельно пинал носком тяжёлого «альпийского» ботинка с брезентовыми гетрами на ремешках[38], пустую консервную банку. Она вязла в грязи и хлюпала, кувыркаясь в лужах. Часовой зло выбивал её оттуда, поднимая фонтаны брызг.
Собственно, это и смущало Сергея, заставляя его покусывать по обыкновению нижнюю губу.
Смущали его штормовка в лоскутной маскировке, будто ворох палой листвы, каска чёрным горшком, лоснящаяся под фонарем, гетры горного стрелка. Немец, к бабке не ходи. Татарина даже в форму рядового вермахта уж очень за большие заслуги перед Рейхом вырядили бы. Перебивались «оборонцы» в основном домашним платьем и «трофейной» амуницией с разворованных партизанских складов 41-го года закладки. Недостающее, — слыхал Серёга, — ротам самообороны, «Selbstverteidigung», выдавалось чуть ли не со складов утильсырья.
Но почему тогда склад обмундирования охраняют немцы сами, если врождённой честности татар они, как известно, доверяют безоговорочно? Не боятся выставлять их на охрану не то чтобы оружейных, но даже и продуктовых складов?
Или это… не совсем часовой?
«Ладно. Жить пока не мешает, и ладно…»
— Показывай, где тут гулянка, — Серёга похлопал по плечу Володю, присевшего у его ног.
— Вверх, на горку, — мотнул головой Володя. — Обойти можно, чтобы не по свету, — добавил он и шмыгнул в жухлый бурьян тесного, как козья тропа, проулка.
— Айда в кино, ребята? — азартно прошептал Арсений, перехватывая под локоть трофейный автомат.
— И что будэм смотреть, товарищ водоплавающчий? — ехидно, с заметным акцентом, спросил его Давид Далиев — извечный соперник старшего матроса в мастерстве джигитовки. Ясно, что не на лихих конях, а всё как-то больше вокруг кобылок, один на цырлах, другой вприсядку…
— Это ты у фрица спросишь, как тебя… как его? — переспросил «водоплавающий» Арсений у Яшки Цапфера.
— Яйцекладущий, — привычно подсказал «учёный» Яшка, исчезая во тьме вслед за Володей.
— Вот-вот, яйца, — последовал за ним Арсений Малахов и продолжил уже в проулке: — Что смотреть он будет. Попросишь кого-нибудь из фрицев, чтобы афишку тебе перевёл.
— Хорош трепаться! — шикнул на них Хачариди.
— Это у них нервы, — возник в отсвете фонаря, словно ниоткуда, лейтенант Боске, смуглое лицо которого почти сливалось с тьмой.
Ядро разведгруппы составляли пять человек: командир Сергей Хачариди, его «оруженосец» Володя, парочка непримиримых друзей Арсен Малахов и Давид Делиев и молчаливый гигант Ваня Заикин. В сегодняшней акции к ним прикрепили белобрысого Яшу Цапфера и хронически мрачного Шурале Сабаева.