Ее фаворитами значились Wham, Tears for Fears и Blondie. Когда она была подростком, бабушка частенько просила ее «приглушить шарманку».
Может, она только родилась в восьмидесятых, но музыка этого десятилетия словно сама записалась на подкорку ее мозга.
– Так-так. Не Мадонна ли это? – Теплое дыхание Кэша коснулось ее уха, а по обнаженной коже рук пробежала странная дрожь.
Она медленно обернулась, умоляя свое дурацкое сердце колотиться не так сильно. Дома ей казалось, что с нарядом все о’кей, но сейчас, под взглядом Кэша, она чувствовала себя голой в своем топе с открытым животом, джинсовой мини-юбке и ажурных чулках.
Но тут она разглядела Кэша, и ее волнение улеглось. Она рассмеялась.
– Эй, я не собирался быть смешным, – он сделал вид, что приглаживает уложенные гелем волосы, – я крутой!
– Это Джон Траволта был крутым в «Бриолине». А вот ты…
Она изучила черные кожаные штаны, обтягивающие ноги как вторая кожа, черную же футболку, подчеркивавшую каждый мускул тренированного тела, и решила, что он горяч.
– Что я? – Он расправил плечи, и она залюбовалась его широкой грудью.
– Опоздал, вот что.
Резкий тон Люси не обманул его. Она с трудом оторвала взгляд от его торса и посмотрела в лицо.
– Всего-то на пять минут. – Он оглядел ее одежду. – Наверное, ухлопала кучу времени, чтобы выглядеть так хорошо.
– Ты тоже, так что мы оба успели выйти из моды. Кстати, разве «Бриолин» сняли в конце восьмидесятых?
– В восемьдесят седьмом, если быть точным. – Он показал на кожаные брюки. – Но разве они не заслуживают быть выгулянными?
Она с трудом сдержала смех.
– Пошли, съемка начнется через десять минут.
– Можешь не напоминать, – поморщился он.
– Нам ведь не обязательно выигрывать, – напомнила Люси, – давай сбацаем пару танцев и потом уберемся отсюда.
– Согласен. – Он положил руку на обнаженную часть ее спины. По телу прошла горячая волна. – Как насчет выпивки?
Люси не была любительницей алкоголя, к тому же мысль о том, что он может ударить ей в голову, совершенно не грела.
– Нет, спасибо.
– Значит, пошли танцевать?
Не дав ей времени на раздумья, он схватил ее за руку и увлек на танцпол.
Люси ни за что бы не призналась, но ей нравилось держаться за руки и чувствовать себя парой, пусть и поддельной.
Эдриан был эгоистичной задницей, но как хорошо им было в пору их первых свиданий, когда она и не подозревала о его любовных похождениях. Она наслаждалась чувством единения и безопасностью, которых никогда не испытывала ранее.
Ба и Дедуля заливали ее любовью, души в ней не чаяли – а она задавалась вопросом: быть может, положение единственного ребенка в семье и отсутствие родителей взяли свое? Может, поэтому у нее снесло крышу от первого «настоящего» бойфренда, поэтому она вышла за него и через два года развелась?