В этот момент она ненавидела его сильнее всего в жизни.
– Наверное, он просто за тебя беспокоится, – сказал Колин.
– Поверь мне, дело не в этом, – напряженно ответила Ровена. – Совсем не в этом.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Вижу, что ты расстроена.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
– Давай проясним одну вещь. Моего отца совершенно не касается, с кем я общаюсь.
– Я согласен, но не могу рисковать возможностью, что он отзовет свою поддержку договора. Мы уже так далеко продвинулись.
– Он сказал, что отзовет поддержку?
– Не прямо, но намекнул.
Ровена ошиблась – она могла ненавидеть отца еще сильнее. Ее переполняли гнев, стыд, унижение и отвращение – к отцу и к себе.
– Ровена? – Колин коснулся ее плеча. – Ты в порядке?
Она покачала головой, стерев тыльной стороной руки сердитую слезу. Нет. Не в порядке. Отец перешел границы. И никогда не сможет вернуться. А хуже всего то, что она ему позволила. Но теперь хватит. У нее есть границы. Она освободится. Пока она не знала как, но придумает. От этого зависели ее достоинство и гордость. Но не только от этого.
– Колин, хочешь меня поцеловать?
У него был такой вид, словно это вопрос с подвохом.
– Можешь отказаться. Я просто хочу услышать правду.
– Да, хочу. Но…
– И я хочу. Впервые за три года я встретила человека, которого хочу поцеловать. И я не позволю никому, а особенно моему отцу, это запрещать. Никто не знает, что мы здесь, и я никому не скажу. Так что, если хочешь, поцелуй меня, всего раз.
Колин подошел ближе, не отводя глаз, и вплел пальцы в ее волосы, подхватывая под затылок. Сердце у нее забилось, дыхание перехватило, когда он наклонился, запрокидывая ей голову, ее глаза закрылись, когда он коснулся ее губ своими…
Одно прикосновение. Второе. Он скорее дразнил ее, чем целовал. А потом он отодвинулся, глядя сверху вниз.
И все? Серьезно? Она хотела не просто поцелуй, а настоящий поцелуй.
– Колин, не обижайся, но я три года этого ждала. Надеюсь, ты способен на что-нибудь получше.
Может, это военная сноровка или он ниндзя, но двигался он стремительно. Только что стоял, глядя на нее, а в следующую секунду Ровена оказалась у него в объятиях и Колин ее целовал. По-настоящему целовал. И это стоило ожидания.
Она обвила руками его шею и зарылась пальцами в волосы. Колин был таким крепким и надежным, но его прикосновения, ладони, обнимавшие и гладившие ее лицо, были невероятно нежными.
В этот раз он отодвинулся медленно, как будто знал, что должен остановиться, но не хотел. И когда их губы наконец разомкнулись, Ровена ощущала дремотное бессилие, словно готова была растаять лужицей у его ног.