Вместе с накрашенными ногтями и высокими каблуками – которые уже отчаянно жали, – общий эффект получался весьма неплохим. После питательной маски волосы заблестели, а тональный крем, на котором настояла Триша, придавал ее лицу магическое свечение. И к тому же совершенно прятал веснушки.
В целом она выглядела чертовски сексуально, по крайней мере в собственных глазах. Трудно представить, что, когда она в последний раз надевала это платье или вообще наряжалась, Дилана не было даже в проекте. Поразительно, как все изменилось. Как она изменилась.
Ровена нанесла последний мазок блестящей красной помады, сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы, схватила сумочку и вышла из комнаты. По ступенькам пришлось спускаться осторожно: она много лет не надевала каблуки и не хотела ознаменовать свое возвращение в светское общество падением со ступенек. По дороге она поискала взглядом Колина, но не увидела.
– Ровена! – воскликнул кто-то, когда она ступила на мраморный пол фойе, и, оглянувшись, она увидела старого друга отца.
– Конгрессмен Ричардс, здравствуйте, – сказала она, подставляя щеку для поцелуя. – Как приятно вас видеть.
– Ты великолепно выглядишь. Цветешь под калифорнийским солнцем.
– Наверное.
– Твой отец сказал, что ты плохо себя чувствуешь.
– Мне намного лучше.
– Помнишь мою жену, Кэрол? – сказал он, подзывая жену жестом.
– Конечно, – ответила она, обмениваясь с Кэрол воздушными поцелуями; она никогда особенно не любила эту женщину. – Как я рада вас видеть.
– Ровена, ты выглядишь сногсшибательно! – ответила та. – А как твой милый сын? Он, наверное, уже совсем большой!
Ладно, может, она не такая плохая.
– Он замечательный, спасибо, что спросили. Ему два с половиной.
– Они так быстро растут.
– Слишком быстро.
– Помнишь мою подругу Сюзи? – Кэрол подхватил Ровену под локоть, представляя.
Следующие пятнадцать минут ее передавали от одного человека к другому. Многих она знала; другие недавно появились в близком кругу сенатора. И, как ни странно, все как будто были искренне ей рады. Никто не шептался и не хихикал у нее за спиной. Казалось, что она… на своем месте. Не было только единственного человека, которого она действительно хотела видеть.
– Привет, красавица, – негромко сказал кто-то у нее за спиной, и сердце забилось так отчаянно, что дыхание перехватило.
Она обернулась к Колину, все ее силы уходили на то, чтобы не броситься ему на шею. В подогнанном по фигуре смокинге, с приглаженными волосами и чисто выбритым лицом, он выглядел как положено графу.
– Мистер Миддлбери. – Она вежливо кивнула и подала руку. – Вы выглядите очень хорошо.