Она напомнила себе, что Джефф, как прежде, не войдет в эту дверь в самый неожиданный момент. И это ужасно.
– Интересно, что он сделает, когда услышит, какой худой, истощенной и печальной ты выглядишь?
Дарси прищурилась. Она отнюдь не худая. Все остальное возможно. Но определенно не в той степени, чтобы сообщать Джеффу. Гейл блефовала. Или нет.
Она старалась подавить маленькую коварную надежду увидеть его. Скоро они будут видеться достаточно часто, поскольку появится на свет их ребенок.
И все же Гейл блефовала, она не глупа и не слепа. Она не отправит сообщение.
Передавая папку, Дарси старалась отогнать мысли о том, как хорошо, что ей не нужно возвращаться в дом, где так пусто.
Дверь распахнулась, Коннор с недоумением уставился на Джеффа.
– Не то чтобы я не рад тебя видеть. Но сейчас четыре утра, Джефф. Что ты здесь делаешь?
– Мне нужно было выйти из квартиры ненадолго. Вот, решил прокатиться. Как-то случайно приехал именно сюда. И подумал, что стоит заглянуть.
– Проехать две сотни миль называется «прокатиться»?
– Точно.
– Ты жутко выглядишь.
Джефф оценивающе окинул взглядом Коннора:
– Раз так говоришь ты, это что-то значит.
– А, так ты все-таки хочешь войти или просто проезжал мимо?
– Мне нужно, чтобы ты взял мой телефон. Дарси попросила дать ей свободное пространство. И я стараюсь. Поверь, очень стараюсь, изо всех сил. Но я не видел ее уже две недели. И хотя говорил с мамой и Грантом и оба уверяют, что у нее все отлично, но я не видел ее. Единственный способ заставить себя не звонить ей, не рассказать о том, что я не в состоянии пережить еще один чертов день вот так, – это если ты заберешь у меня этот чертов телефон. Прошу тебя.
Коннор посмотрел на злосчастный плод развития высоких технологий и протянул руку, чтобы забрать его.
– Спасибо.
– Я ведь буду должен вернуть его тебе, не так ли?
Джефф хотел уже привычно запротестовать, как вдруг замер, услышав треск и хруст пластиковых и металлических деталей.
Коннор вытаскивал разбитый телефон оттуда, где раздавил его, зажав между дверным косяком и дверью, и вложил Джеффу в ладонь остатки.
– Теперь мы квиты. И да, пожалуйста. Что за ночь нас ждет? Кофе? – спросил он, занеся руку над двумя бутылками кофе со вкусом карамели и сливок. – Или, может быть, пива? – Затем, проведя ладонью по губам и потерев щетинистый подбородок, Коннор словно с опаской взглянул на последнюю бутылку. – Или, если все совсем плохо, исключительно ради тебя, – он подмигнул и тотчас отвел глаза, – вот это.
Шотландское виски двадцатипятилетней выдержки, к которому Коннор явно не прикасался с той самой ночи, когда Джеффу пришлось сбежать с встречи, чтобы перехватить его в аэропорту.